– Это ведь не то, что я думаю, ребят? Это же не знак радиации? Ну-ка, оба быстро сказали, что я больная на всю голову.

Серж задумчиво чесал подбородок, Томас молча водил лампой внутри ящика.

– Может, после отключения электричества что-то заглючило? – не унималась она. – Давайте просто вырубим. Откуда на нашем острове радиация? Смешно же!

– Может, и сломался. А может, и нет. – Томас изучал, куда ведут проводки от коробки. – Серж, на материке есть атомные станции?

– Откуда я знаю? Надо местных спросить. Садовники или разнорабочие должны быть в курсе.

– Может, из-за землетрясения какую-нибудь атомную станцию повредило? Мы в ста пятидесяти милях от большой земли, могло что-то и до нас найти.

– Так, Томас, вырубай на фиг эту штуковину! Не хочу думать, что превращусь в какого-нибудь радиоактивного монстра.

– Ну, может, сиськи наконец вырастут?

– А у тебя член, – огрызнулась Эви.

– Ты мой член не видела.

– А ты мои сиськи. Вырубай! И никому не говорите! Нам только паники не хватало. И так все нервные, яхту угнали, виллы разрушены. Так еще и эта дрянь пищит.

– Может вытащить и пройтись по острову? – предложил Серж.

– Да, идея неплохая. Надо посмотреть, как он вообще работает. Может, от батареек или аккумулятора.

– К черту батарейки! Вырубайте!

– Ты чего так паникуешь, управляющая? Если в воздухе что-то есть, то оно никуда не денется.

– Я не хочу пугать людей, вот и все. Тебе же их успокаивать потом.

За спинами раздался еще один голос.

– У вас тайный сатанинско-экологический ритуал? – Хан с любопытством разглядывал содержимое серого ящика, пока внутри что-то не запищало. – Фу, какой мерзкий звук! Эй, ну-ка посвети. Что за штуковина? Это пищит хреновина вот с этим значком?

– Она самая, – кивнул Томас. – Надеемся, что сломалась.

– Ох, вашу мать, я знал, что вы что-то учудите!

– Кто «вы»?

– Вы – большие безмозглые страны! У Вьетнама нет ядерного оружия, мы мирные! А вы постоянно весь мир пугали своими побрякушками. Поздравляю! Доигрались!

– Не наводи суету. Мы не знаем, почему она пищит.

– Эви, земля ответила?

Она покачала головой:

– Я все каналы сообщениями бедствия оборвала, но пока тихо. И до сих пор спутниковый телефон найти не могу.

– Вашу ж мать, мы застряли на острове посреди ядерной катастрофы! Пойду напьюсь и трахну Табиту. Один хрен помирать.

– Да, я бы тоже чего-нибудь выпил, – кивнул Серж. – Сегодня был на удивление дурацкий день. Вы идете?

Томас нашел, куда тянутся провода от страшной коробочки, и осторожно их вытащил. Лампы на панели погасли, писк прекратился. Дверца шкафчика со скрипом закрылась, чтобы не привлекать лишнего внимания.

– Да, надо поспать. Эвелин, идешь?

– Нет, я останусь. Отдала свою комнату пожилой паре, которые с генераторами помогали. Остальные заняты, а в спортзал не хочется. Но ваши комнаты не трогала, не переживайте! Они все еще за вами.

– Не страшно одной на Лысом холме? – усмехнулся Серж.

– Все хорошо. Отдохну немного от гостей. Завтра опять разгребать шквал вопросов и претензий.

Эви фирменно улыбнулась, взглядом проводила мужчин и вернулась в беседку. Мягкий диван, искусственно мерцающие свечи на низком столе и шум океана. Сюда бы еще симпатичного парня и был бы чертовски романтический вечер под звездным небом.

Увы, с парнями у Эви не ладилось из-за работы. Кто будет ждать подругу по семь месяцев? Приходилось довольствоваться короткими интрижками и ни к чему не обязывающими отношениями.

Однажды случится чудо, и она уедет с острова в последний раз. Найдет приличного парня, создаст семью.

Так она думала каждый раз перед отъездом. Но спустя несколько месяцев начинала тосковать по белоснежным пляжам, шелесту пальм и качающимся на волнах яхтам.