– Вы там поосторожней с моими вещами, Сэм! – в шутку сердито сказала Стрельцова.

– Да ваша милость! Нижайше прошу прощения! – Бабский – еще тот шут, ему в самом деле нравилась эта игра.

И мне бы очень не хотелось, чтобы он оказался засланцем враждебных нам сил. Ведь я его уже начал всерьез принимать как своего. А со своими расставаться всегда тяжело.

«Орис» сел под небольшим наклоном. Выехал трап, загудел механизм открытия люка. Стальная створка отъехала – в лицо дохнуло сыростью, прохладой.

Я первый ступил на трап, оттесняя рукой Элизабет. Замер на несколько мгновений, выходя вниманием на второй план, сканируя. В этом мои навыки были куда эффективнее способностей менталистов – те слишком медлительны, чтобы оценить близкие угрозы.

– Идем! – решил я, глянув на мерцающий огнями поселок и дорогу на Стокгольм – до нее было пару километров.

В разрыве туч появились звезды.

– Перун вам в помощь! – негромко сказал Лосев.

Ну вот, у Тихона Семеновича свои небесные покровители. Знал бы он, об моих отношениях с некоторыми из них.

Мы пошли по высокой траве, черной в ночи, как и все кругом.

***

– Какого черта! Сволочи! – Синди вонзила острые ноготки Майклу в руку, ту самую, раненную в перестрелке.

Хотя целитель основательно подлечил плечо и снял боль, боль вернулась снова. И так остро, что барон застонал. Член его тут же обмяк, вывалился из маленькой жадной норки мисс Стефанс.

– Придется открыть! – со злостью сказала Шухер. – Обещай, что еще сделаешь так. Хочу на столе и так же сильно!

– Сделаю, – нехотя сказал Милтон, хотя этот неожиданный порыв в нем совсем угас.

В дверь снова постучали, напористо, громко. Раздался голос Чикуту:

– Шухер, открывай! Дрыгаетесь там что ли?!

Майкл натянул брюки и увидел, что его пистолет валяется на полу. Барон, несколько минут назад слишком занятый Синди, не слышал, как выпало оружие.

– У тебя пистолет?! «Karakurt»! – с удивлением и непонятной радостью воскликнула мисс Стефанс. – Такой же был у Бомбея! На десять патронов! Я стреляла из него по кошкам!

Снова она о Бомбее. Барона Милтона это раздражало. Он сам не понимал почему. Вроде как к этой свихнувшейся наполовину девице он не испытывал теплых чувств, но ее слова все сильнее задевали самолюбие Майкла. Возможно потому, что этого самого самолюбие в нем последнее время стало больше.

– Не стучи, идиот! Застрелю к чертовой матери! – закричала Синди на очередные удары в дверь. Выхватила «Karakurt» из рук Майкла и побежала в коридор.

Не успел господин Милтон застегнуть первую пуговицу брюк, как грянул выстрел. Тут же еще один.

– Синди! Не надо! – закричал Майкл, не понимая, что на нее нашло.

Когда он выскочил в коридор, мисс Стефанс стояла там с довольной улыбкой. Из ствола «Каракурта» тянулась сизая струйка дыма, воняло пороховыми газами. В дверь больше никто не стучал. На несколько секунд повисла тишина.

– Ты убила Чику? – Майкл бросился к двери, повернул рычаг замка, шлепком ладони выбил задвижку.

Дверь распахнулась. На лестничной клетке барон Милтон увидел напуганного незнакомца, державшего початую бутылку виски, справа от него прижавшись к стене стоял Чику.

– Профессор, забери у нее ствол! Никогда… – ацтек икнул, поглядывая на Синди, – Никогда не давай! Она сумасшедшая!

– Да ты пьяный, Чику. Или это от испуга? – Шухер резко убрала руку в сторону, когда Майкл попытался забрать оружие. – Я тебя предупреждала, скотина, не смей так громко ломиться в мою дверь! Я говорила, что убью тебя, если ты дверь сломаешь?! Вот она треснула! Вот! – Сидни указала стволом на длинную вертикальную трещину.