- Ваше сиятельство, просим к столу. Ужин подан.

К столу, так к столу. Правда с моими губищами есть неудобно, точно как целоваться, ничего, день другой потерплю.

Ужин мне понравился: разнообразно и вкусно. Разве можно ожидать иного от стола семьи Ельских? Да, после смерти отца наши финансовые дела пошли на спад. Маме пришлось отказаться от доли в «Тверском Стандарте» и даже уступить оливковые сады на Кипре, но все равно мы твердо стояли на ногах. А на столе… На столе запеченная белуга с картофелем и белыми грибами, бараньи ребрышки, зажаренные до хруста, и салат с креветками и красной икрой. В общем, не голодаем. Ах, да, еще Даша. Разумеется, не на столе, а возле него. Пока она по принятому обычаю тонкой струйкой наполняла бокал графини эфесским белым, я любовался ее красивым лицом, в обрамлении темных, почти черных волос и светлокарими глазами. Они, едва встретившись с моими, стали беспокойными, и на лице Дашеньки Новоселовой тут же проступил румянец. Опалил я ее своим вниманием. От чего так? Вроде прежний граф Александр Петрович в общении с молодой служанкой ничем этаким себя не проявил.

- Ваше сиятельство, что пить изволите? – спросила она, еще более порозовев пухлыми щечками.

А я в этот момент почувствовал, что сейчас мне очень хочется женщину. При чем в самом нескромном смысле. Такого яркого желания в этом теле у меня пока еще не поднималось. Даже когда я обнимал и целовал Айлин, это происходило как бы невинно, отчасти по-дружески, отчасти не по-дружески. А вот теперь в моем теле начал просыпаться мужчина, этакий самец, быть может с опасной пометкой «альфа».

- Вино ему нельзя, - предостерегла Елена Викторовна.

- Мам, опять? Мы же недавно говорили на эту тему, - напомнил я. – Я сам решаю, что мне можно, а что нельзя. Договорились? – и чтобы не ставить графиню в неловкое положение, я сказал служанке: - Даш, я хотел бы чай с мелиссой и чабрецом, - и добавил, извлекая из идеи максимальную выгоду: - Только попозже, через час после ужина. Принеси, пожалуйста, в мою комнату.

- Ваше сиятельство, вам… - она явно растерялась, так, что даже вышла заминка с продолжением ее речи, - вам с какими сладостями следует подать?

- С медом. Нет, лучше с вишневым вареньем, - решил я, заканчивая терзать кусочек рыбы и понимая, что графиня Елецкая тоже чувствует себя смущенной.

Скорее всего потому, что сын не просто позволил ей перечить, а ясно обозначил свое новое, гораздо более весомое положение в семье. Ничего, для мамы это полезно. Несколько таких небольших обломов, и у нее пропадет желание диктовать сыну свои правила.

Поднявшись после ужина в свою комнату, я устроился за рабочим, включил коммуникатор. Коммуникаторами здесь называли устройства, отдаленно напоминавшие компьютеры в мире, покинутом мной недавно. Только принцип работы этих устройств и содержимое очень отличалось. Основу их составляли кристаллы реута и мелкие вкрапления марсима на медной подложке. Как известно, марсим – превосходный накопитель энергии эрминговых потоков, а кристаллы реута хороши в передаче и сопоставлении энергоинформационных образов. Коммуникаторы объединялись во Всеимперскую Информационную Сеть. По сути, это и огромная библиотека, информаторий, одновременно удобная связь между людьми за отдельными терминалами. Интернет? Типа того, только на магической основе. Но, ладно, техническая сторона вопроса сейчас не интересна.

Я потянул бронзовый рычажок, и овальный экран похожий на иллюминатор глубоководного аппарата вспыхнул зеленовато-голубым светом. Изображение в нем было несколько размытым, за то объемным. Появился Багряный Имперский дворец рядом со стенами Кремля, дальше высоко в небо поднимались башни: Вторая Имперская, Китай-Городская и Басманный Причал в лучах золотистого света. Внизу экрана с некоторыми опознанием явилась надпись: «Добрый вечер, ваше сиятельство! 19 часов 43 минуты в столице Российской Империи. Сегодня 17 апреля, 4 347 года от П.Т.»