Антонина Власьевна, похоже, все больше осваивалась в роли призрака. Во всяком случае, сейчас она явно вполне комфортно себя чувствовала, зависнув горизонтально в воздухе над моей постелью.

– А что? – осторожно уточнила я наконец, подтягивая покрывало к подбородку. Как-то неуютно, когда над тобой так нависают. Особенно со сковородкой в руке. Пусть даже призрачной.

– Утро! – мрачно возвестила старушка.

– И что? – мои ответы не отличались разнообразием.

– Разлеживаться хватит, вот что! – рявкнула вредная бабка.

Я села в кровати. Ну да, дел вообще-то полно. И я на самом деле уже вполне выспалась. Но это еще не повод меня вот так будить.

– Вам скучно стало, что ли? – миролюбиво предположила я.

Призрак-то, наверное, не спит. Витает себе по дому… даже книжку почитать не может. Да и вообще ничем заняться, собственно. Только и остается, что разглядывать дом – на что, кстати, без меня она не решается, закономерно опасаясь сюрпризов от прошлой хозяйки этой мрачненькой недвижимости.

Если подумать, вполне понятно, почему большинство описанных в литературе призраков так любят завывать, греметь цепями, пугать людей и всячески пакостничать. Что им еще остается? Привлекают к себе внимание как могут.

– Бока отлеживать нечего! – фыркнуло привидение и все-таки отплыло в сторонку, пока я поднималась с постели.

При этом я обратила внимание, что кровать почему-то больше вовсе не кажется неровной и жесткой. Как на ортопедическом матрасе спала, честное слово! В жизни так удобно не спалось.

Да и воздух в комнате наконец посвежел – пахнет вполне приятно, и дышать хочется глубоко и с удовольствием. А еще… я моргнула, глядя на окно, но ничего не изменилось: на легком сквозняке чуть колыхались нежно-сиреневые занавески, которых совершенно точно вчера не было.

Неужели дом в самом деле… подстраивается?

Правда, в остальном аскетичная обстановка комнаты ничуть не изменилась: шкаф и тумба выглядели все такими же потертыми, а полы – рассохшимися. Тем не менее, я с радостным предвкушением заглянула в уборную – а вдруг? Увы, там все осталось по-прежнему. Тем не менее, я погладила ближайшую стену.

– Спасибо! – не знаю толком, к кому обращалась, но чувствовала, что поблагодарить необходимо. Хотя бы за то, как мне чудесно спалось сегодня.

Гигиенические принадлежности я принесла еще с вечера – на мое счастье, в отделе натуральной косметики нашлось не только мыло и крем, но и зубная паста. А вот щетки не было, и решить этот вопрос надо будет уже сегодня – как и проблему с одеждой. Не вечно же в черном балахоне ходить.

Я успела облачиться в свой мрачный наряд, умыться и даже порадоваться тому, как засияла кожа от волшебного мыла и крема, когда неотступно висящая за моим плечом баба Тоня снова подала голос.

– А там, между прочим, этот опять явился… как его там.

Этот? Опять?

И тут же, как обухом, ударила мысль: герцог! Хозяин здешних земель собирался зайти сегодня. А он, как я убедилась еще вчера, ранняя пташка.

И вчера он так ломился, что не проснуться от грохота было невозможно. Почему же сейчас я ничего не слышала?

Я бросила взгляд в окно и тут же сама себе ответила. Потому что окно моей спальни выходит во внутренний дворик. Что бы там ни происходило снаружи, мой покой ничто не потревожит.

А маг, как я теперь знала, сколько бы ни ломился, не может войти в дом ведьмы без позволения хозяйки. Так что дверь он мне никак не выломает при всем желании.

– И давно? – осторожно уточнила я.

– Ну дык… – старушка неожиданно уставилась в потолок, будто именно там искала ответ. – Некоторым и подождать не грех…