Принцесса наклонилась и ловко замотала дорогому родственнику запястья и щиколотки прозрачными путами, отливающими синим. Опять эта их магия. Надо узнать о ней как можно больше.

Гномы, отвешивая раз в полминуты короткие поклоны, двинулись к потерпевшему. Один взвалил на плечи дядюшкин верх, второй подставился под центр тяжести, а третий сложил на себя пятки.

– Куда его? – без эмоций уточнил Вомбадрил. – Когда примерно очнется? Боюсь, не удержим.

– Полчаса, слава вечным, у вас есть. В подземную темницу, мешок номер пять. Воду и еду не оставляйте. Все равно сбежит. Решетки на дверях заговорить. Иначе выйдет к нам, а не в далекие измерения. Королеве вреда не причинит, а вот ее верным защитникам…

Вомбадрил, судя по его виду, о моей постели больше не мечтал. Он не возражал бы и вовсе исчезнуть из дворца.

– Ну, же, лорд. Ваша королева справилась с величайшим магом Эритании всех времен. Наслала на него шишку. Выше нос. Завтра Ее Величество подтвердит свои полномочия и станет королевой-регентом. Гномы достигнут небывалых высот.

Принцесса выдала этот текст без запинки. На месте гнома я бы ей сразу поверила. Но я-то помнила, что, по словам все той же Эмилии, завтра, – а точнее, уже сегодня, – королеву ожидала чуть ли не ссылка.

Коротышка не повелся. Он грустно взирал на принцессу и в мою сторону почти не глядел. Лишь на выходе отвесил глубокий поклон. После ухода гномов Эмилия разулыбалась.

– Нет ли других кандидатов на охрану моих покоев? – вздохнула я. – Эти ребята не выглядят так, словно коня на скаку остановят.

Соболиные брови Их Высочества взлетели вверх.

– Это ваши самые преданные вассалы. Более надежных в Эритании просто нет. А чтобы выписать паладинов из других земель, – у нас нет денег. Только при чем здесь лошади? – принцесса нравилась мне тем, что не юлила и старалась ответить даже на вопросы, которые казались ей бессмысленными. – Ой, простите, вы так хорошо держитесь, что я даже забываю, что вы не Виктория. Хотя, нет, с мачехой я ни разу не разговаривала настолько свободно.

Мы уселись в низкие кресла в углу комнаты. Если бы у принца имелись игрушки, то можно было бы предположить, что здесь обычно находились взрослые, которые присматривали за тем, как он играет.

– Я все гляжу на вас и не понимаю. Когда же потребуете предъявить условия для возврата обратно? Держитесь так спокойно. Что же за мир у вас такой, что дворцовые интриги не пугают… Я столько раз жалела, что не родилась обычной графиней или маркизой.

Принцесса не шутила. Впрочем, монархи во все времена и, наверное, во всех мирах входили в список профессий с высочайшим коэффициентом вредности. Не рассказывать же ей, что мои нервы закалялись проверками пожарной службы, придирками налоговой и мозгоклюйством клиентов.

– Я рассчитываю, что ты мне все расскажешь. Но суть я уловила. Нужно оттеснить от управления страной дядю Даррена, обеспечить права юного принца и разрешить тебе делать, что пожелаешь, верно? У такой красавицы, наверняка, есть возлюбленный или, наоборот, тридцать три жениха, которым надо указать на дверь.

Эмилия чуть не захлопала в ладоши, а потом полезла обниматься. На миг я оторопела от столь бурного проявления чувств. Девочку, как и юного Лео, не баловали.

– У вас, действительно, чистая душа. И, к сожалению, вернуться в свое тело вы не сможете. Если не бывшая королева, то его заняла какая-нибудь другая сущность, рыскающая между мирами и не находящая себе место. С телом всегда так. Ни на минуту нельзя оставить… Но вы не волнуйтесь. Мы найдем ключ от сундука с приданым Виктории. Вы получите драгоценности и сможете жить, где пожелаете, с максимальным комфортом. Я присмотрю миленький живописнейший замок, карету, упряжку лошадей…