– Ого! На моем языке это звучит как Черная Виктория… Дело в том, что предыдущая королева делала все, чтобы в народе ее звали Алой. Всюду таскала за собой розы этого цвета, шила такие платья. Но с тех пор, как она стала пешкой Даррена, ее второе имя – Черная, и больше никак.

В дверь вежливо постучали – не ботинком, не закованной в металл рукой, а костяшками пальцев. На пороге вырос еще один гном. Ровный, опрятный, по-своему симпатичный. Я все лучше различала их между собой.

– Величество и Высочество. – начал он, заплетая язык от волнения. – Чернокнижник сбежал.

– Ровно полчаса, – принцесса пожала плечами.

Утро я встретила в своих покоях. Несколько раз зажмурилась, – вдруг этот склеп мне снится, – но потом вспомнила, это же королевская спальня. Пыльненько. Мрачненько. Аленько. Дракуле на пенсии подошло бы – но свежей и цветущей коронованной особе никак не годилось.

Если переживу сегодняшнее судилище, а потом разберусь с казной, то обязательно приступлю к оживлению интерьера. Подозреваю, что дело кончится капитальным ремонтом. Портреты в покосившихся рамах печально кивали, соглашаясь. Ой, как эти ребята похожи на гномов.

Видимо, первое правило королевы предписывало держать друзей и врагов поближе к телу. Так, к моему несчастью, выяснилось, что спать Виктория могла лишь рядом со своим заколдованным зеркалом. Эту новость Эмилия выдала, когда я среди ночи, пошатываясь, попробовала примоститься на кровати Леонарда.

Не исключено, что переход из мира в мир исчерпал мои ресурсы – или все же следовало поблагодарить шампанское… Но я до последнего не соглашалась вернуться к чучелам и шкурам (и прочим предметам роскоши), пока принцесса не заверила меня, что Даррен этой ночью не явится. Мол, даже великому волшебнику необходимо восстановить силы. Что будет дальше, когда Карбюратор придет в себя после ночи не в его пользу, я боялась даже думать.

– Я планировала, что вызванная мною гениальная магичка справится с этим недоразумением, – гнула свое принцесса. – Даррен использовал подлый прием. Он связал Викторию с зеркалом, а через него и с собой. Если уничтожить герцога – то вы получите свободу, а разобьете зеркало – просто погибнете. Так работает зеркальная связь.

С трудом, но поверить в такое я еще могла. Но почему я должна спать в присутствии этого омута на ножках, откуда в любой момент вылезет колдун? Да это же равносильно смертному приговору. И Белоснежка не имела представления, как нейтрализовать угрозу.

– Это уникальное заклятие. Его дядя придумал сам и опробовал на королеве. Пообещал, что, когда она отдаст частичку души и каплю крови, то красивее ее не станет никого в Эритании…

– Да-да, а потом оказалось, что Виктория, конечно, прекрасна, но конкуренток необходимо выявлять и устранять, – вспомнила я известный с детства сюжет.

– Не уверена, что правильно вас поняла. Наша королева была мила, но не идеальна, а с помощью зеркальных чар ее, то есть ваши черты, стали такими, как сейчас. Даррен шантажировал Викторию тем, что отберет расчудесную внешность. Так, меня по ее настоянию на шесть лет выслали из дворца в пансионат, находившийся в соседней стране. Я не видела, как рос брат, потому что мешала герцогу одним своим присутствием. Он считал, что я везде совала нос.

Впрочем, я быстро убедилась, что Эмилию невозможно вытащить из лагеря любителей розовых единорогов. Она во всем находила плюсы.

– Не отчаивайтесь. Мы убедились, что вы способны управляться с минимальным запасом магии, которым владела королева. Возможно, получится аккумулировать ее или даже наращивать ресурс. Тогда вы сами превратитесь в источник неприятностей для Даррена. Ведь ваше зеркальное проклятье, оно двустороннее. Удобно тянуть из герцога жилы. В смысле воздействовать.