– Ты как соседский Полкан, – недовольно пробурчал Вася.

Я снисходительно улыбнулась, хотя комплимент был сомнительным, и обернулась к библиотеке. Замо́к по-прежнему висел на двери. Недолго думая, я направилась к забору, прямо за собачьей будкой, решив, что не мешало бы изучить следы и там, но меня ждало разочарование. С кем бы ни беседовала Элеонора, они топтались на траве, которая не сохранила следов. Собака вышла из будки, поглядела на меня, затем на Ваську и не издала ни звука. Ее меланхоличность пробудила в моей голове нечто умное, но настолько неуловимое, что мысль выветрилась, не успев сформироваться. Я поглядела на собаку, надеясь, что мысль вернется, но в этот момент Вася обратился ко мне с вопросом и окончательно сбил с толку.

– У вас сегодня будут пироги?

Пироги? Как в такую минуту можно думать о пирогах? Я хотела сказать, что мучное вредно и портит фигуру, но затем внимательнее поглядела на Васю. Что-то в его несчастной физиономии показалось мне неуловимо знакомым, но я не могла понять что. Затем решила, что он голодный, и пожалела его. А еще я подумала, что Ваське так же одиноко, как и мне. И что, если я не дождусь от родственников подарка в виде собаки, вполне могу обойтись Васькой. Он вроде бы неплохой мальчишка, и невредный, в отличие от моих одноклассников, которые считали меня занудной всезнайкой.

– Не уверена, – призналась я. – Но, мне кажется, пироги остались со вчерашнего дня. Не могли же мы съесть целую гору. Если хочешь, давай проверим.

Вася хотел, и я коварно пригласила его на обед, решив, что лишний рот нам не повредит. На крайний случай я была готова пожертвовать порцией Златы: ей все равно нельзя много есть. Сама же я делиться едой не хотела, так как проголодалась после захватывающих поисков. Кроме того, я хотела выпытать у Васи как можно больше информации о покойнике и таинственном кладе, который он искал в кустах.

Если бабушка и была удивлена моим гостем, то вида не подала. Вася сконфуженно разглядывал половицы и независимо почесывал спину, делая вид, будто ему все равно, что на обед. Его ноздри раздувались, как у голодного пса.

– Я встретила Васю, – сообщила я. – Он проткнул ногу. Я решила привести его к нам и оказать первую помощь.

– О господи, – испугалась бабушка и, насильно усадив упирающегося Василия на диван, стащила с него кеду.

– Не та нога, – уточнила я. Бабушка покосилась на меня, стащила вторую кеду, подняла Васину ногу и внимательно оглядела пятку.

– По-моему, ничего страшного, – успокоила бабушка. Я решила, что немного паники нам не повредит, иначе Вася мог застесняться и убежать, а мне требовалось, чтобы он остался еще хотя бы на полчаса, чтобы я могла выведать все о кладе.

– Он наступил на ржавую железку, – объявила я. – Так что есть опасность получить столбняк. Его отвезут в больницу и сделают сорок уколов в живот, или мы обойдемся йодом?

– Не выдумывай, – строго сказала бабушка. – Сорок уколов делают при подозрении на бешенство, когда тебя собака кусает, или, например, дикая лисица. У нас зимой и в начале весны много лис выходит из леса к деревням, но сейчас лето, им и без того сытно. Думаю, мы промоем ногу в марганцовке и смажем зеленкой.

– А марганцовка щиплется? – испуганно спросил Вася.

– Ужасно, – ответила я. – Разъедает ногу до кости, как кровь пришельцев в фильме «Чужие».

Вася побледнел, но мужественно пошел за бабушкой. Я хмыкнула и направилась в свою комнату, но меня остановила разгневанная Злата. Сестра схватила меня за плечо, я ловко вывернулась и отбежала за стол, наблюдая за попытками Златы схватить меня.