Кафриэль искоса посмотрел на меня и произнес:

- Инквизиторы, как огня, боятся нарожденных. Хотя встречаетесь вы редко. Да и сила долго спит. Не каждая может вытащить ее из глубин себя. Потому до инициации нужна охрана.

Хотела спросить, как получилось, что женщины получили доступ к мужской магии, но промолчала, решив, что информацию, которая разрушает привычную картину мира, следует получать дозировано.

Ангел поднял голову и посмотрел на ветки, затем повертел головой. Лицо стало сосредоточенным, в голубых, как топазы, глазах мелькнула тревога. Он придержал меня за локоть, светлые брови сшиблись на переносице, ангел оглянулся и проговорил с напряжением:

- Что-то не так.

Я с озабоченностью покрутилась. Вокруг лишь темные деревья и одинокие фонари, которые плохо справляются с мраком.

На парк опустилась гнетущая тишина, даже шелест деревьев прекратился. Когда ветер стих, возникло ощущение, что мы в каком-то вакууме, а у меня в животе похолодело. Через миг из темноты аллеи послышались шуршащие шаги - кто-то движется прямо на нас и совершенно этого не скрывает.

Кафриэль задвинул меня за спину и опустил руки, растопырив пальцы. Шляпа с подушкой упали на землю и остались одиноко лежать у его ног. Шаги приближались, а мне все сильнее хотелось оказаться где-нибудь подальше от этой мистики, которая плохо укладывается в голове.

Через несколько мгновений из темноты вышел тот самый невысокий мужчина с сумкой наперевес, который зыркал по сторонам в клубе. Он остановился под фонарем и взглянул на ангела. Губы незнакомца скривились в ухмылке, шрам под глазом некрасиво изогнулся, потом он сложил руки на груди и заговорил низким голосом:

- Вот и наш ангел-предатель.

Он откинул короткую челку, всем видом говоря о презрении и ненависти, хотя сложно представить, как можно ненавидеть ангела.

Кафриэль выглядит спокойным, только пальцы немного подрагивают, выдавая напряжение.

- Это вы считаете меня предателем, - сказал он, глядя в темноту позади него.

Незнакомец кивнул и стал прохаживаться из стороны в сторону, словно учитель на уроке литературы.

- Считаю, - проговорил незнакомец с нажимом. - Тебя и остальных лицемеров, которые прикрываясь именем Его, славят грехи и пороки.

Лицо чужака покраснело, шрам налился так, что, кажется – сейчас лопнет. Он тяжело задышал, нагнетая ярость, руки опустились, пальцы сжались в кулаки, человек схватился за сумку и застыл в нерешительности.

Ангел поглядывает на него, но внимание приковано к темноте, словно отлично видит во мраке, как и Асмодей.

Пару секунд он молчал, потом произнес:

- Ты глупец, инквизитор. Мы все дети Его. У людей есть свобода выбора, но нам он не подвластен. Нелепо обвинять птицу за умение летать, а рыбу за способность дышать под водой.

Инквизитор криво усмехнулся и достал из сумки деревянную пластинку с отверстием. Я осторожно выглянула из-за плеча ангела, поддавшись любопытству, хотя сердце ухает, как кувалда.

Человек со шрамом поднес пластинку к лицу и глянул в отверстие прямо на меня. Когда подул ветер, добавляя еще больше мистики происходящему, стало совсем тревожно. Деревья зашумели голыми ветками и протяжно застонали, вторя моим страхам.

Жутковатое лицо инквизитора искривилось ухмылкой. Он убрал пластинку и сказал, оставив ладонь в сумке:

- Отдай нам ведьму. Мир должен быть гармоничным и чистым от всего, что нарушает естественный ход вещей.

Кафриэль улыбнулся и сложил ладони перед грудью. Видимо, это его любимый жест.

- Если считаешь застой естественным, вам следует перебраться в болота, - сказал ангел. - Там спокойно, каждый день как предыдущий. Нет, инквизитор. Моя задача защищать. Ведьму не отдам.