— Там не прочесть многого, — меня это, конечно, очень расстраивало, и я этого не скрывала.

— Давай поедем к тебе, почитаем? — в глазах Наташи читался интерес. — Готово!

Результат такого мастера, как Наталья, не мог не радовать! Наконец-то мои волосы лежали ровной темно-русой шапочкой, обрамляя лицо и смягчая его угловатые черты.

Через час мы уже пили чай у меня на кухне и болтали о косметике и мужиках.

— Кстати о мужиках. Что-то Игоря давно не видно. Поругались? — к разговору присоединилась и мама.

— Почему сразу поругались? Работает он, сверхурочные берет, — в моем голосе мелькнула нотка раздражения. Я не любила, когда мама спрашивала об этом потому, что она делала это каждый раз, когда Игоря долго не было у нас дома. И каждый раз мне приходилось за него оправдываться.

— А я вот поддерживаю тетю Валю. Встречаетесь уже четыре года, а отношения никуда не двигаются.

— И ты туда же, — я решительно сменила тему. — Мам, а ты знаешь что-нибудь о своей бабушке?

— Немного, она молодая умерла. С психикой что-то было. Работала химиком на заводе, но недолго. После ее смерти, воспитанием ребенка занимался отец. Тяжко им было, но потом все наладилось, когда дочь подросла и замуж вышла. А больше и нечего рассказывать. Ладно, — махнула она рукой, — сидите, а я спать пойду, устала.

— Мира, похоже, твоя прабабка употребляла что-то, — наклонившись ближе ко мне, прошептала Наташа.

— Ты это с чего взяла? — я в недоумении посмотрела на подругу, вытаращив глаза.

— Ну, смотри, — Наташа стала загибать пальцы, приводя доводы. — Молодая, химик, плюс неадекватное поведение.

— Я, по-твоему, тоже что-то принимаю? — возразила я на ее умозаключения.

— Я просто предположила, — подруга развела руками и замолчала.

Вернувшись в мою комнату, мы с Наташей продолжили читать дневник. Из несвязанных предложений о заговоре, несправедливости и обмане было сложно разобрать смысл. А рассказ о мужчинах, которые силой увели девушку из снов куда-то, меня насторожил. Дальше читать было сложно. Почерк становился все менее разборчивым. Угадывалось нервное истощение автора. Последнее, что удалось сегодня прочесть, это описание крепости с остроконечными высокими башнями и железными вратами. Упоминался мужчина в черном с завораживающими яркими глазами. Следующие несколько страниц были вырваны.

Отогнав плохие мысли, мы с Наташей решили ложиться спать. В какой-то степени, происходящее пошло на пользу нашей с ней дружбе. Мы еще больше сблизились и стали чаще видеться. Я уткнулась подруге в плечо и понадеялась, что в этот раз мне приснится розовый единорог, поедающий ванильные фиалки.

***

Запах свежеиспеченного хлеба поторопил меня открыть глаза. В животе жалобно заурчало. Ведомая запахами, я тихонько дошла до старой деревянной двери и толкнула ее. Та, к моему удивлению, оказалась не заперта. За ней, в комнате, на большом сундуке сидел Михаил. Увидев меня, он подскочил с места:

— Ты проснулась!

— А ты сторожишь меня, что ли? — съехидничала я.

— Нет, охраняю, — с обидой ответил он. — Я пойду, сообщу Александру.

Михаил торопливо направился к выходу. Я огляделась и на цыпочках последовала за ним. Дверь из старого помещения вела прямиком на улицу. Домик, в котором я очнулась, был огорожен гнилым забором, а во дворе стоял сарай с сеном, из которого и доносились голоса мужчин. Мне показалось, что они приближались, и поэтому я спешно вернулась в дом. По глухому звуку шагов я поняла, что мужчины поднялись по ступеням в дом, затем свернули в соседнее помещение, которое, похоже, служило кухней. Через пару минут явился Александр. Он принес мне хлеба, кувшин молока и миску с печеным картофелем. Я с аппетитом принялась улепетывать угощение. Он же уселся за стол и, не смущаясь, стал разглядывать меня.