Та не смутилась, но взгляд стал внимательнее.

– Вы можете сказать сами?

– Нет…

Девушка отвернулась, снова глядя в сад. Деревья… Трава… Небо. Солнце.

– Почему?

– Потому что я не знаю, кто из нас жив…

Она нашла взглядом гусеницу на ограде и продолжила наблюдать за ней. Та ползла медленно, собирая свое мохнатое тельце и снова распрямляя его.

– Иногда кажется, что все вокруг – иллюзия. Или сон… Ненастоящее. Я ненастоящая. Мир. Люди. Я не знаю, сколько проходит времени. Когда я ела последний раз. Спала… Спала ли вообще… Снились ли мне сны или это были галлюцинации… Я не знаю…

– Александра, я могу взять вас за руку?

Женщина подалась вперед и потянулась к ней через стол. Медленно. Осторожно. Саша смотрела на ее ладонь. Крупную. Мясистую. У Филис руки были тонкие. С длинными пальцами. С аккуратными ногтями. А ее сожгли…

– Почему ее сожгли?

– Вы не виноваты в том, что случилось с иерией Филис. Позволите вашу руку?

Руку. Она вложила пальцы в ладонь. Та оказалась мягкой и в то же время сильной.

– Чувствуете? – жрица сжала ее руку, а потом накрыла сверху второй ладонью. – Чувствуете меня? Я здесь. Я настоящая. Я жива. И вы живы. Повторите за мной. Скажите: я жива.

– Я жива…

Слова. Просто слова. Они ничего не значат. Говорить можно многое…

– Повторите еще раз.

– Я жива.

Жива ли?

– Говорите это себе каждый раз, когда у вас возникают сомнения, – жрица перевернула ее ладонь и положила на стол. – Что вы чувствуете?

– Столешница гладкая.

– А какая еще?

– Теплая. Деревянная. Немного фактурная. Совсем чуть-чуть.

– Хорошо. А кресло? Вам удобно?

Кресло… Саша пошевелилась, пытаясь понять, как ей…

– Оно упругое… Хорошо держит… форму.

– Да. Потрогайте его. Почувствуйте.

Чувствовать. Она погладила подлокотник свободной рукой. Потом сжала. Отпустила. И снова стиснула. До боли. Стало чуть легче. Туман в голове рассеялся. Немного.

– Постарайтесь концентрироваться на том, что вокруг вас. Трогайте предметы. Стены. Пол, если необходимо. Чувствуйте. Позволяйте себе погрузиться в одно ощущение полностью. Только чувства сейчас могут убедить вас в реальности окружающего мира.

– Я жива…

– Да. Вы живы. С остальным мы справимся.

Спокойная убежденность давала надежду. Слабую и робкую, но все же. Что-то лучше, чем ничего.

– Спасибо.

Саша аккуратно вытащила руку и механически поправила волосы, упавшие на лицо.

– Пока не за что, – жрица скупо улыбнулась. – Сегодня у вас есть посетитель.

– Кто?

– Ваша подруга с Земли. Она очень хотела вас увидеть. Мне позвать ее?

– Ольга? Здесь?

Мир, только что собранный по кусочкам, дал трещину. Откуда Ольга на Киорисе?

– Да, она прилетела на крейсере «Нафтикос» вместе с эпистимом Креоном и другими эпистимами, входившими в экспедицию на Землю.

Крейсер. Креон. Экспедиция. Кажется, давным-давно она говорила с принцем у Ольги на квартире. Они обсуждали Археосов. А он что-то плел из бисера. Но как Ольга могла оказаться на крейсере?

– Мне позвать ее?

– Да… Зовите.

Она ответила рассеянно, пытаясь понять, что не так. И почему дышать становится сложнее. По шее скатилась капелька пота. Саша стерла ее и посмотрела на мелко дрожащие пальцы. Грудь будто сдавило кольцом.

– Саша!

Она подняла взгляд и увидела Ольгу. Та улыбалась и шла к ней, помахивая рукой. Такая яркая в свободных рыжих брюках и тонкой бежевой тунике с переливами цвета. Она выглядела счастливой. И… молодой… Моложе, чем девушка помнила.

Дышать стало еще сложнее. Александра вцепилась пальцами в столешницу. Хватанула ртом воздух. Все казалось таким реальным. Настоящим. Она чувствовала эту чертову столешницу! И кресло! И пол! Каменный! Но этого просто не могло быть! Ольга… Ольга умерла там. В той комнате. И теперь просто мерещится ей… Или… она тоже умерла?..