…Предполагаемый брат выглядел достаточно импозантно. Типичный дипломатический работник. Лицо его показалось смутно-знакомым.

– Добрый день!

– Бобров? Миша? – крайне удивился брат.

– О боже! Петрович! Не ожидал!

– Да уж! Это ты нашел часы?

– Я! Вот они!

– Ну спасибо, дружище! А ты… Каким образом здесь? Говорили…

– Догадываюсь, что говорили. Но, как видишь…

– Рад! Душевно рад! Уж такая сволочная история.

– Не будем об этом. А ты по-прежнему в Нью-Йорке?

– Да. Послушай, а где…

– Петрович, я уже спешу, извини.

– Послушай, давай встретимся! Ты скоро освободишься? Кофе выпьем, а? И ты расскажешь, как к тебе часы попали…

– Боюсь, не выйдет. А в двух словах – я видел машину с мартышкой на автостоянке в супермаркете. Пока я укладывал пакеты, машина уехала. Я заметил часы. И не знал, что с ними делать. Сунул в бардачок и забыл. И вдруг увидал случайно мартышку. Вот и все! Извини, Петрович, у меня сегодня очень туго со временем.

– Ладно, твой телефон у меня есть! Позвоню!

– Валяй! Да, а кто тебе эта женщина?

– Младшая любимая сестренка!

– Я так и подумал. Ну, бывай!

Да, подумал Петр Петрович, как мужика перемолотило! Постарел… Но все-таки держится. Молодец!

А я молодец, сказал себе Бобров, войдя в лифт. Все верно просчитал. Ну и слава богу! А вот встречаться с Сокольским, пить кофе и беседовать мне совершенно ни к чему. Не хочу!

Марта готовила любимое блюдо брата и у нее текли слюнки. Для себя готовить ей было лень. Она покупала обычно что-то готовое или ела на работе в кафе. Или просто делала себе омлет, считая и это подвигом. А тут сподобилась! Она решила, что приготовит много, так, чтобы осталось еще на день-два. Уж очень вкусно… Тем более с узбекскими лепешками, которые продавались в ближайшей «Магнолии». Мечта!

Но вот раздался звонок домофона.

– Открываю! – крикнула она.

И побежала к лифту.

– Петька! Привет!

– Привет, Мартышка! Ох, как вкусно пахнет!

– Иди скорее, мой руки!

– А я вот тут твое любимое мороженое купил!

– Спасибочки!

– О, и стол уже накрыт! Надо было цветочков купить, прости, не успел. Но у меня все-таки есть для тебя подарок! Вот, держи, растеряша! Да, браслетик я починил!

– Ой, – завизжала Марта. – Часики! Господи, Петька, но как? Откуда?

– Благодаря твоей кретинской мартышке, представь себе!

И он поведал сестре чудесную историю возвращения часов, не упомянув, правда, о своем знакомстве с человеком, эти часы нашедшим. Не хотел лишних расспросов. Ни к чему это!

– Значит… Он тебе не сказал… – задумчиво проговорила Марта.

– Чего он мне не сказал? – насторожился Петр Петрович. – У тебя с ним что-то было?

– Господи, да нет же! Просто он мне здорово помог.

– Помог? В чем? И он даже не знает твоего имени?

– Нет, не до того было! И он тоже не назвался. Но я просто не думала, что такие еще есть…

– Какие такие?

– Настоящие.

– Ну вот что, мне надоело слушать этот бабский лепет! Говори толком, что стряслось?

Пришлось Марте рассказать брату о том, что с ней приключилось.

– Ну ни фига себе! В обморок хлопнулась? Ты, часом, не беременна?

– Да нет же…

– А ты была у врача?

– Была, – соврала Марта. – Он сказал, что это спазм сосудов на фоне резкой смены атмосферного давления.

– И что с этим делать?

– Он прописал таблетки, я их пью…

– А если бы ты была за рулем? Это ж подумать страшно!

– А вот интересно, почему он тебе не сказал про обморок?

– Слушай, а ты чего это так им интересуешься? Он тебе понравился, что ли?

– Понравился, хоть я его толком и не разглядела. В нем есть какая-то трагическая тайна.

– Ах ты, господи, это ж надо… Трагическая тайна. А может, тайная трагедия?