Неужели и моя жизнь теперь будет подчинена воле этого жесткого человека?

Он сказал сидеть дома и заниматься Максом. И я сижу дома. С одной стороны - мне некуда ходить. А с другой…

Я привыкла к свободе. Брат никогда не ограничивал меня. Ему было некогда и не до этого. Он был занят своей жизнью. Опека Артема никогда не давила, даже наоборот. Иногда мне ее недоставало. С делами по дому я справлялась сама практически с тех пор, как брат забрал меня из детского дома. Сама ходила в школу и магазин. Сама делала уроки. Сама ездила в торговый центр на распродажу покупать себе школьную форму и другую необходимую одежду. Артем просто давал деньги. Столько, сколько было, и чаще всего меньше, чем нужно. А еще подписывал документы, когда требовалось. Мои проблемы он не решал, что делать не указывал. И я была благодарна брату. Старалась не быть ему в тягость. И очень радовалась вечерам, которые он проводил дома. Тогда мы смотрели вместе телевизор или просто валяли дурака.

Я висла на Артеме, скучая по обнимашкам. А он побеждал мои атаки беспощадной щекоткой.

А потом он привел домой Лару. Жена брата с порога показала свой бойкий характер. И я сперва испугалась, что она станет меня притеснять. Зачем ей чужая девочка в доме?

Но мы с Ларой поладили. Она была добрым человеком, несмотря на боевую натуру. Да и быстро выяснилось, что делить нам нечего. Лара с братом не стали домоседами. Они оба работали, а вечерами и часто ночами зависали где-то.

Стоит признаться, что оба они были немного не от мира сего. Например, могли сорваться ночью прямо из кровати на прогулку. Несколько раз такое было. Я выходила в коридор – посмотреть, что там за шум. А эти двое во втором часу ночи со счастливыми улыбками натягивали ботинки.

- Нам не спится, Нежка, - смеялся брат. – Пойдем поглазеем на луну. Хочешь с нами?

Я мотала головой. Завтра в институт рано вставать. Какая еще луна?

Бытом Лара не интересовалась. Порядок под себя на кухне наводить не стала. И как-то автоматически хозяйкой в доме осталась я.

Сама от себя не ожидала, что так обрадуюсь рождению Макса. Просто он оказался таким сладким. Таким трогательным и крошечным. И я могла его тискать столько, сколько душе угодно. Ведь он не мог отделаться от меня щекоткой. Так что я носила малыша на руках так долго, как только Лара мне позволяла. Помогала кормить и переодевать его.

Когда Максу было три месяца у Лары пропало молоко. И тогда мне поручили укладывать капризничающего ребенка спать. От меня требовать молока было бесполезно, и он засыпал проще.

И вскоре Лара стала выходит на работу. Она делала это во второй половине дня, когда я возвращалась из института и могла позаботиться о племяннике.

Так что в доме Архипова я чувствую себя скованно. Понимаю, почему Лара сбежала отсюда, особенно, если отец давил на нее.

Спасает только то, что Дениса теперь почти никогда не бывает дома. Он возвращается очень поздно и далеко не каждый день. Утром завтракает налету, целует мать и тут же сбегает на работу.

Меня игнорирует. Здоровается буквально через силу. В очередной раз задаюсь вопросом: зачем же он пустил меня в свой дом, раз так не рад этому?

Галину Михайловну расстраивает поведение сына. Она поджимает губы, просит его чаще бывать дома, но ничего не меняется.

С нашей стычки прошел уже почти месяц.

Я привыкла к новому месту. Запомнила где какая комната находится. Познакомилась с людьми, помогающими содержать в порядке этот большой дом. И больше не чувствую себя здесь неловко.

Тем более, что в Галине Михайловне я нашла друга. Она правда очень добрая женщина. Если бы мама была до сих пор жива, мне бы хотелось, чтобы она была похожа на маму Дениса.