Натянуто улыбнувшись, Лар накинул на себя плед и погасил светильник.

Сопение друга послышалось через пару минут. 

Вертелся с боку на бок стараясь выкинуть из головы образ этой нахалки с моей кровью на губах. Она выглядела так… маняще...

«Надо держаться от нее на расстоянии, – подумал я. – Наблюдать со стороны, но не контактировать. Уж слишком она волнует мою кровь. И это не очень хорошо...»

– Мне вот что интересно, – жужжал над ухом Ларенс с того момента, как разбудил меня.

– Да говори уже, – фыркнул я, отпивая горячий кофе.

– Вот она тебя укусила, но это же не считается за метку?

От услышанного я подавился, громко кашляя. Кипяток из стаканчика выплеснулся мне на рубашку и штаны, обжигая кожу. В первый раз в своей жизни мне захотелось прибить своего друга за такие идиотские мысли. Какая еще метка?! Я что, самка, чтобы меня метили?!

– Ты думай в следующий раз, что несешь? – рявкнул недовольно, стягивая через голову рубашку.

– Нет? Не метка? – хлопнул он невинно глазами. – Фух! Ну тогда я спокоен! А то пришлось бы уступить ее тебе…

– У тебя все с головой нормально? – прищурился я. – В последнее время никуда не падал? Ни обо что не ударялся?

– Да нет вроде, – хмыкнул он. – Я превосходно себя чувствую!

– У меня почему-то возникает другое мнение, – фыркнул я, натягивая чистые вещи. – Пошли, скоро лекции начинаются. Профессор Стивенсон не любит опоздунов.

– Да, пойдем. Только по дороге заскочим в цветочный магазин, – засуетился Ларенс. – Моей девочке нужно купить букет…

– Твоей девочке?! – опешил я, чувствуя в груди рвущуюся наружу ярость. – С какого это перепугу Ринель стала твоей девочкой? Насколько мне известно, после простого рукопожатия парами не становятся!

– Так возмущаешься, будто что-то имеешь против нас с ней, – скривился Лар. – Или ты к Риночке что-то испытываешь? – насторожился друг, пытливо отслеживая мою мимику.

– Я? – наигранно возмутился я. – К этой кровососущей пиявке?

– Ну и славно, – довольно кивнул Ларенс. – Значит все хорошо. Вот теперь, когда я выяснил тревожащий меня вопрос, мы можем идти.

Взглянув на себя в зеркало и поправив прическу, чего никогда отродясь не делал, Лар важной походкой выплыл из комнаты, раздражая своим счастливым видом до невозможности.

«Успокойся, Тейрон! Ринель просто вывела тебя из себя, чего раньше никогда не случалось, поэтому она вызывает интерес, но только его и ничего другого!» 

Конечно, я внушал себе это. На самом деле я до сих пор не мог отойти от того сна, который приснился мне сегодняшней ночью. Ее глаза горели в темноте, а губы были настолько близко, что я не смог противиться наваждению и, зарывшись в шелковые волосы, впился в девичьи губы. Я целовал ее страстно, жадно, неистово, и самое приятное было то, что вампирочка мне отвечала. Она прижималась ко мне своим манящим телом, издавая тихие стоны, которые я до сих пор отчетливо слышал и мне так хотелось досмотреть видение до конца, но Ларенс… чтоб его шерсть полиняла раньше времени, растормошил меня, спрашивая какую-то глупость, которую я сейчас даже и не вспомню. И вот сейчас, шагая рядом с другом к машине и слушая его воздыхания о Ринель, я мечтал, чтобы он закрыл свой рот. Мне было неприятно участвовать в обсуждении, как он пригласит ее в клуб и утащит на танец, пытаясь сорвать с пухлых губ поцелуй…

«Дьявол! Надо найти себе девушку сегодня, ведь именно из-за недостатка "развлечений" мне лезут в голову столь бредовые мысли».

Спустя некоторое время, когда мы припарковались возле колледжа и вылезли из машины, я поспешил вперед, чтобы не видеть той сцены, когда Ларенс будет вручать Ринель огромный букет алых роз. "Как символ ее сущности", выразился друг, покупая шипастые цветы.