Нет, проблема не в этом. Между ними проскочила искра – достаточно мощная, чтобы зажечь все рождественские гирлянды в Лаки-Харборе. И это напугало ее. Задело.

Понимая и ненавидя все это, Джекс направился к двери. Он просто обязан разузнать о ней больше.

– Эй, а чаевые? – крикнул вслед Форд.

– Хочешь чаевые? Научись сперва держать язык на привязи. – И Джекс растворился в ночи.

«Правило пития без группы поддержки № 1, – отчитывала себя Мэдди по пути из «Шалаша». – Не делай глупостей».

Она ускорила шаг и обнаружила, что стоит в начале пирса, на самом ветру. Но совсем не чувствует его порывов. Наоборот, ей до сих пор было жарко благодаря шикарному парню с вредной мальчишеской улыбкой и прекрасным телом.

«Ты же завязала с мужчинами!»

Мэдди понятия не имела, почему забыла об этом. Она явно не готова к новым отношениям. После расставания с Алексом прошло всего полгода. Не надо оглядываться назад. Но если честно, в будущее смотреть тоже не очень-то хотелось.

И тем не менее она подпустила Джекса достаточно близко, чтобы он мог к ней прикоснуться.

С тех пор как она зашла в бар, совсем стемнело. Главная улица горела огнями, словно рождественская открытка, старинная архитектура приковывала к себе взгляд.

Мэдди прошла мимо салона красоты. Он был открыт, на стуле у входа сидел клиент, за спиной у него стоял парикмахер, они болтали и смеялись, как старые друзья. Из маленькой кафешки «Съешь меня» на углу пирса и улицы аппетитно пахло гамбургерами. Аж слюнки потекли, и в животе заурчало. И неудивительно: пиво да чипсы – вот и все, что она ела за последние несколько часов. А было бы неплохо съесть сейчас сочный гамбургер, картошку фри и, может быть, пирожок…

Но увы, надо возвращаться в отель и общаться с сестрами.

За чертой городских огней высилось несколько отвесных скал, казавшихся в ночном небе огромными темными тенями. Скорее всего там полным-полно койотов и медведей. Поежившись, Мэдди повернула к берегу, обрамленному по краям нагромождением валунов с вкраплениями гранита.

Она надеялась, что койоты и медведи останутся в привычной среде обитания и не полезут на пляж. Пирс подсвечивался белыми мерцающими лампочками, растянутыми по всей длине перил, между ними кто-то привязал на одинаковом расстоянии бантики и омелу.

Прямо как на съемочной площадке. Вот только ледяной ветер был не киношный, слишком настоящий. Волны бились о берег куда реалистичнее, чем любой звуковой эффект. Мэдди поежилась от холода, сунула руки в карманы и продолжила свой путь – ей нужна еще одна попытка.

Может, две.

Она остановилась около чертова колеса и посмотрела вверх. И еще выше. От одной мысли, чтобы прокатиться на нем, оказаться на вершине мира, у нее скрутило желудок.

Дурацкая боязнь высоты.

Вскоре она победит этот страх, но далеко не в первую очередь – есть и другие страхи, которым она позволяла управлять своей жизнью. Как, например, страх навсегда остаться серой мышкой.

Миновав аттракцион, Мэдди вышла к ларьку с мороженым. То, что доктор прописал, подумала она и, несмотря на холодную ночь, заказала себе шоколадный шейк.

– Как насчет шоколадного ванильного рожка? – спросил парень за прилавком. Он было молод, чуть за двадцать, его улыбка говорила о том, что он вполне осознает собственную неотразимость. – Это наш хит продаж.

– Хорошо.

Но как только он отвернулся, чтобы приготовить десерт, Мэдди стукнула себя по лбу и пробормотала:

– Не позволяй людям принимать решения за тебя. Копай глубже и будь как… Тельма. Нет, подожди. Как Луиза. Я хочу быть как Луиза.