Непривычные пальцы сбиты в кровь, мало играл на гитаре в этой жизни. Однако заканчиваю.

– Ну ты выдал, пацан! Как будто не меньше пятерочки отмотал на зоне, – хлопает по плечу Фёдор Тимофеевич.

– Артист! – соглашается Ольга Петровна, наш главный бухгалтер.

– Наш парень, – подтверждает Михалыч, парторг. – Рюмочку примешь? Сейчас тебе можно, твой первый рабочий разряд обмываем.

– Не! Спасибо. Сердечник я, нельзя мне. Не обижайтесь.

– Ну коли так, тогда не надо, какие тут могут быть обиды.

– Давно не играл, струны кровью перемазал. Простите, Фёдор Тимофеевич.

– Ничего, ототрем.

– Моня Химик! Соломон Янович Кроншвейн! Девять лет во всесоюзном розыске! Жил у нас под боком, а никто даже не почесался! Простой школьник и то сообразил, что если кто-то семь лет не выезжает из поселка, значит, дело нечисто!

– Может, ошибка?

– Отпечатки пальцев покойника совпали с отпечатками из розыскного дела. Все представленные им документы и справки, хранящиеся в личном деле, поддельные. Фронтовые и семейные фотографии смонтированы. В период с 1958-го по 1962 год Химик состоял в шайке грабителей коллекционеров антиквариата. После ареста одного из подельников отравил главаря и скрылся. Отравил, кстати, тоже цианидом. Приговорен другими членами банды к смерти, но они не успели его достать, так как были арестованы. Сейчас двое уже отбыли срок и освобождены из мест заключения. Вот и повод, вот и исполнители.

– Остаток пришлют до двадцатых чисел января. Там не так много, тысяч двадцать. Еще вчера Султан прилетел, привез чемоданы. Не обманул малой, не открывал. Все контрольки целы.

– Молодец паря. Взяли чисто?

– Да ничего сложного! Адрес постоянной прописки нашли в личном деле матери. Девятый, последний этаж. Крыша и та плоская. С нее по веревке на балкон, дверь открыли и вошли. Вещи действительно стояли под кроватью. Аккуратно вытянули на крышу, балконную дверь закрыли и ушли.

– Там всё?

– Архив весь, а вот деньги надо считать. Крутил Марк, крутил.

– Ладно, поздно уже. Не спросишь с него. Ты говорил, у Алёшки день рождения? Пошли от меня подарочек. Котлеточку! Хе-хе! И потом… подмогни ему, если что. За могилку. Да, еще! Лекарство немецкое?

– Швейцарское.

– Разницы нет. Та же немчура. Думаешь, поможет?

– Группа расформировывается. Прикомандированные возвращаются по месту службы и новогодние праздники справляют с семьями. Дело продолжит вести облуправление. Следующая неделя на оформление документов и передачу дел. Наградные листы не забудьте. Затем по домам. Еще вопросы остались?

– Костров…

– А! Ваш вундеркинд! Помесь Ната Пинкертона и Кожаного Чулка! Смотрел соображения по его использованию. Полная чушь. Например, вариант «Наследник». В шестнадцать лет вести дела по золотодобыче ему никто не позволит, авторитета нет. «Подвод к уголовным лидерам» показывает незнание автором реалий криминальной среды. Его учитель из «ссученных». Какой подвод? Ему бы выжить на зоне. Любой «законник» парня зарежет, только чтобы показать себя блюстителем чистоты воровского мира. «Партаппаратчик» лучше, но тоже не ахти. Без имени, без связей он не поднимется выше уровня райкома. Наш интерес минимален, разве что смежники могут заинтересоваться.

– Жанка! Лёшка с Катькой совсем разбежались?

– Ага. И это он еще не знает, что она другого нашла.

– А тебе самой Костёр нравится?

– Ну… так… Он хороший парень, можно было бы погулять, но после школы мы по-любому разбежимся. Он к себе в Москву, я в Новосиб, в Академгородок. Тогда зачем зазря себе голову морочить?