Хорошо, что Тема оказался совсем не таким. Слово «агрессия» было несовместимо с его характером, голосом, взглядом. Из них двоих он был тем, кто отвечал за прочный бытовой фундамент семейной жизни. Домашняя работа девятилетнего Максима, капризы Глеба, переживающего кризис двух лет, общение с домашним персоналом, ведение бюджета, планирование отдыха – Тема умело сглаживал все углы, и Регина с досадой осознавала, что не нашла бы более терпеливого и подходящего ей спутника жизни. Каким бы сексуальным и успешным ни казался Матвей, ему ни за что не вписаться в сложную мозаику ее существования.

Когда она привела себя в порядок и пришла на кухню, на столе уже остывал желтый кругляш огромного омлета. Максим сосредоточенно ковырялся в тарелке, с трудом накалывая зеленый горошек на вилку. Тема уговаривал Глеба съесть еще ложку каши, но, увидев Регину, отвлекся и нажал кнопку кофемашины. Кухня наполнилась шумом аппарата и запахом кофе, аккуратно стекающего в маленькую чашечку. От внимания Регины не ускользнул мешок с неподготовленным мусором около раковины.

– Проследи, чтобы сегодня она его перебрала, – сказала Регина мужу.

В обязанности уборщицы входило готовить отходы к утилизации: промывать и компактно складывать. После того как на мусорных полигонах появились автоматические сортировочные центры, разделять мусор самостоятельно больше не требовалось, но его все так же нужно было отмывать от остатков пищи и наклеек, чтобы избежать высоких штрафов. К счастью, Регина могла себе позволить не заниматься этим самостоятельно.

– Не надо так переживать, – сказал Тема, когда она принялась за омлет. – Это всего лишь душ. Починят, и все.

– А если нет? – Регина не хотела, чтобы в ее голосе прозвучал вызов, но так получилось само собой.

Вот бы Тема переубедил ее и отвлек от тревожных мыслей.

– В каком смысле?

– Если это начало конца? Жара, перебои с водой, смог, пожары…

– Это каждое лето случается, зай. И жара, и смог.

Но Регина была первоклассным юристом, поэтому такого уровня аргументы ее не устраивали, – пусть и звучали не в зале суда, а на кухне, задолго до начала рабочего дня.

– Все бывает в последний раз. Это может быть ловушкой… Думать, что вот так все и обойдется, – заключила она, сделав глоток.

Кофе обжег горло, и, смакуя горечь, Регина вспомнила, что хотела воды. Тем временем Глебу надоели и каша, и отцовские уловки: его личико исказила гримаса.

– Что ты предлагаешь? – спросил Тема, расстегивая ремешки и высвобождая сына из стульчика.

– Может, купим билет и улетим?

– Ты знаешь, что мой отец может не пережить полет. Ради чего подвергать его такому риску?

– А как ты планируешь защищать наших детей здесь?

Словно отзываясь на слова Регины, Глеб закряхтел, недовольный тем, как долго отец возится с ремешками кресла. Тема глубоко вздохнул, глядя на жену с какой-то нежной жалостью, словно она была тяжелобольным человеком во власти ментального расстройства.

– Защищать от чего?

Регину передернуло из-за такого пугающего равнодушия.

– Ты не слышал новостей, предупреждений? О ливне, который придет и смоет к чертям весь этот город?

– Тс-с, ты что! – прошипел Тема, кивнув в сторону старшего сына и опустив Глеба на ковер.

Максим почти справился с омлетом и подозрительно медленно потягивал апельсиновый сок. Регина понизила голос.

– Нельзя жить в вакууме, Артем! Вчера предупреждения, сегодня эта проблема с водой. У меня плохое предчувствие.

– Ты просто очень устала, – попытался он свернуть дискуссию. – Максик, иди бери рюкзак, сейчас поедете в школу.