– В общем-то, да, так и есть, – Фарти расправила плечи и откашлялась, готовясь рассказать о неожиданном приступе племянницы, который в этот раз ее насторожил и чрезвычайно обеспокоил.

– Снова Сафир? Нет, это не мои догадки. Ты знаешь, что мы, храмовники, стараемся держаться подальше от досужих толков – ни к лицу таким, как я, топить себя в мирском болоте. Однако те, кто сюда приходит, нередко забываются, какое место выбирают, чтобы обмолвиться между собой. До меня уже успели дойти разговоры, что произошло вчера, и мне очень жаль.

– Кажется, в этот раз все было очень плохо, она перепутала меня с Рией, а может и нет, или она просто говорила с ней в бреду, и несла такое, что люди со стороны приняли бы ее слова за… Многие и так сторонятся Сафир, и откровенно приписывают ей то, к чему ни один человек не может иметь отношение. Я боюсь, что теперь здоровье бедняжки ухудшится, переживаю, как бы припадки не участились, потому и пришла к тебе – мне нужна помощь. Возможно, у тебя найдутся какие-нибудь настойки или еще что?

– И что же она говорила? – поинтересовался Ингир, проигнорировав вопрос, и присел на соседний стул. В любом другом случае он не стал бы расспрашивать и вдаваться в подробности, но недуг Сафир вызывал серьезные подозрения и наводил на недобрую мысль.

Алта помялась в нерешительности и выложила абсолютно все, постоянно тяжело вздыхая. Пожилой служитель внимательно слушал визитершу, и стоило прозвучать последнему слову, как он поднялся с места и подошел к одному из шкафов.

– Вот, давай Сафир пару дней, не больше, – служитель протянул женщине пузатый бутылек из темного стекла.

– Что это?

– Настой из одной особой ягоды и еще кое-чего, он успокоит сознание, усыпит то, что рождает голоса в ее голове и затуманивает рассудок. И настоятельно советую тебе и Дорею не спускать глаз с девочки, а еще лучше, если приведешь ее сюда – хочу взглянуть на нее сам.

– Неужели все настолько страшно? Что же с ней такое?

– У меня, к сожалению, нет ответа на твой вопрос, – Ингир виновато пожал плечами и сочувственно посмотрел на Фарти. В его мыслях успели родиться всевозможные догадки, но озвучить их он не посмел, боясь ошибиться и тем самым лишь ухудшить ситуацию и посеять еще больше сомнений и тревог. Но одно он понял точно: это не просто недуг, рожденный слабым телом. – Пока будем надеяться, что лекарство поможет и все пройдет. Добавляй настой в еду или питье, и желательно сладкое – он имеет хоть и легкий, но неприятный горький привкус, а сладость его перебьет.

Трактирщица кивнула и молча приняла целебное средство. Она не сомневалась, что оно подействует, она сомневалась в том, что действие его продлится долго, и все начнется по кругу. И что тогда делать?

– Не терзай себя, все успокоится непременно.

– Я только этого и желаю. Спасибо, Ингир, за помощь, – Алта печально улыбнулась и, убрав пузырек в карман накидки, спешно покинула кабинет.

– Благослови вас Гермен.

Порывы ледяного ветра время от времени тревожили плотный занавес, что висел при входе, и старательно пытались ворваться внутрь шатра. Снаружи же доносились голоса, смех, слышалась какая-то нескончаемая суета и возня.

– Эй, странники заблудшие, – в палатку заглянул смуглый немолодой мужчина, на лице которого играла белоснежная улыбка, – не присоединитесь к нам за скромным завтраком? Все уже собираются и решили, что негоже не позвать гостей к столу, ну, почти столу. Вам, кстати, несказанно повезло, ведь на завтрак у нас отменное мясо кролика и тыквенная пряная похлебка, – добряк перечислил блюда из утреннего меню так, словно гордился тем, что такая пища оказалась в их распоряжении.