– Не трогай меня, не надо. Я не хочу, убирайся, сгинь! – она выставила руки вперед, отгораживаясь от Арона, и, завизжав во все горло, принялась колотить парня по груди, отмахиваясь от него при этом. На лице девушки застыл испуг и ужас, глаза округлились, словно увидела нечто кошмарное и чудовищное, способное наслать безумие на любого. – Оставь меня! Умоляю, я ничего не знаю! Ч-то? Нет, нет!

– Да ты что? Очнись уже, наконец, приди в себя, это же я, – Арон сумел схватить Паланио за руки, крепко вцепившись в запястья, но истерика не прекратилась – Сафир продолжала дергаться, вырываться, кричать, повторяя бессвязный набор слов. – Черт подери, да она же меня даже не видит, похоже.

Нут выругался вслух и стал нервно озираться по сторонам – такие вопли услышат где и кто угодно, даже мертвые с того света поднимутся и явятся на вой. Но больше всего беспокоило парня, что именно он наткнулся на Паланио в припадке, и что его, если сбежится народ, увидят рядом с ней, да еще, чего доброго, решат, будто удумал нехорошее. Проблемы, пересуды и сплетни Арону были явно ни к чему, а теперь еще и возиться придется с Сафир, однако за краткий миг в мыслях пронеслось оставить ее и убраться поскорее отсюда. К «побегу» подстегивало и то, что за ним не наблюдают посторонние любопытные взгляды, а племянница трактирщицы едва ли вспомнит, что он был рядом. Арон, видя, что привести девчонку в нормальное состояние у него не выйдет, уже собрался по-тихому покинуть причал, но, как назло, в тот же миг двери одной из счетных контор скрипнули и из них лениво выплыл тучный мужчина с недовольным лицом.

– Эй, вы, щенки недоношенные, я сейчас вам пасти захлопну навечно, чтоб не визжали и не орали тут, не устраивали шума и не мешали людям! – он внимательно всматривался в потемки, желая понять, кто устраивает здесь скандалы.

– Кто тут раскричался? Что здесь происходит вообще? – следом за разгневанным мужчиной в дверях показалась низкорослая женщина, возмущенная нарушенным спокойствием в привычном всем здесь виде. – Нашли место. Кто там, Бэрни?

Очень скоро на крохотный проулок на шум и истерику высыпало еще несколько человек, недовольных происходящим и желающим узнать, кто чинит беспорядки. Работники порта стали зажигать фонари на стенах, дабы осветить дворик и дорогу. Арон, понимая, что уже не сможет уйти незамеченным, вжал голову в плечи и попытался отстраниться от Сафир, чтобы его хотя бы не застали рядом с ней, держащим за руки.

– Ну, и что тут происходит? Вас бы сейчас закрыть где-нибудь в Серых Катакомбах, чтобы посидели там с денек вместо того, чтобы мешать добрым людям! Или на шахты, поработать, а то бездельничают только! – послышалась со всех сторон гневная тирада, приправленная бранью и недовольством.

– А-а, так это безумная Паланио! – выпалила какая-то женщина, когда фонарный свет разгорелся достаточно, чтобы Арон и Сафир, наконец, предстали горожанам.

Девушка продолжала в припадке что-то говорить, отмахиваться, плакать, но никто не желал подходить к ней и как-то успокоить. Все свидетели сцены лишь брезгливо морщились и презрительно смотрели на несчастную сироту, изредка переглядываясь и криво усмехаясь. Некоторые из них искренне не понимали, почему супруги Фарти не отправят сумасшедшую девицу куда-нибудь подальше из Глациема в какой-нибудь далекий и закрытый пансион или приют. Им не нравилось такое странное соседство, а кто-то и вовсе считал, что Сафир непременно рано или поздно накличет беду на город или еще чего нехорошего.

– А ты куда собрался? – тучный мужик неожиданно ткнул пальцем в сторону парня, осторожно пятившегося назад. – О, боги, да это же Арон Нут! Ты-то что тут делаешь, да еще с этой?..