Трёхдневная щетина, ещё не успела превратиться в полноценную бороду, которую он так долго мечтал отрастить, но каждый раз, отказываясь от этой затеи, сбривал все подчистую. А вьющиеся на голове, чёрные волосы, торчали в разные стороны. Он провёл рукой по лицу, приглаживая щетину и представляя, пойдет ли она всё-таки ему. На щеке красовалась небольшая ссадина, но его это не особо тревожило. А вот синяк на волосатой ноге, оставленный клешнерогом, выглядел более устрашающе. Он распространился на пол лодыжки. Виктор аккуратно и не спеша провёл по нему рукой.

«Болючая скотина» – подумал он, и направился к баку с водой.

Вода оказалось не очень холодная, как ожидалось, даже скорее тёплая.

«Наверняка есть какая-то система подогрева» – решил Виктор, но не стал разбираться, сейчас ему не хотелось напрягать мозг.

Он набрал тазик, сел рядом на скамейку, задрав ноги как ребёнок, и не торопясь стал поливать себя с головы до ног. Вода приятными струями растекалась по всему телу. Наверное, ничто в мире не может так расслаблять как тёплая вода. Мыла он не увидел, позже он нашёл его в шкафчике у кровати в своей комнате, поэтому пришлось довольствоваться только водой. Но сегодня и этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя живым. Просидев так мокрым ещё какое-то время, Виктор встал в полный рост и подошёл к зеркалу. Ещё несколько минут он просто смотрел на себя, словно пытаясь найти какие-либо изменения, после воздействия пыльцы. За двести лет, которые он проспал в анабиозе, не появилось даже ни одной морщинки на его лице, словно он только неделю назад стартовал со станции на Проксиме, и не произошло ничего необычного. Вытершись насухо, он побрел назад в комнату. Тут он понял, что снова проголодался, и решил прогуляться до столовой. Возможно, там что-нибудь осталось с ужина, который он пропустил, или хотя бы удастся найти что-то попить.

Преодолев несколько пролетов по лестнице, Малышев хотел было уже развернуться и идти назад. Но потом решил все-таки добраться до намеченной цели. Столовая по размеру оказалась копией центрального помещения, только с более низким потолком. Выставленные длинными рядами столы, занимали практически все пространство. У дальней стены, в полумраке, Виктор разглядел столы раздачи, а за ней приоткрытая дверь, ведущая скорей всего на кухню. Там за дверью горел свет, и он решил пойти прямиком туда.