- Давай, - кивнула Настена. Она старательно разглядывала местных девушек и парней. Вон там огненно-рыжая с пышной грудью в безумно коротком платье. А чуть дальше брюнетка едва не оголяет свое декольте. Кажется, будто попал не в зону танцев. Место порока какое-то.  

- Что желаете? – поинтересовался бармен, одаривая милой улыбкой. На вид шатену было лет двадцать пять, и казалось все его тело, покрывают разные татуировки.  

- Грейпфрутовый сок, - любезно попросила Настя.  

- Ты что? – пнула Комарова в бок, скалясь. – Какой сок? Мы где?  

- А мы для чего здесь? Так что я буду сок, - уверенно отрезала Настена. Пить всякие вещества она не планировала. Не то воспитание. Да и не в таком месте. Мало ли что подсыпать могут.  

- Ой, ма, - качала головой Юлька. – Ну тогда мне тоже попроще. Мохито безалко, пожалуйста.  

Напитки взяли, расплатились и пошли к свободному столику. Пока шли, Настю продолжало одолевать ощущение, будто кто-то на нее смотрит. Хотелось оглянуться, да только решимости не было.   

- Раздевайся, будем фоткаться! – заявила Комарова, когда они доковыляли-таки до нужного места. Скинули куртки, жарило не то слово. Все двадцать пять градусов в воздухе, не иначе. Откуда столько тепла.  

Юлька взяла коктейль в руки и принялась позировать. Потом и вовсе встала, повиляла бедрами, построила рожицы. Выходило у нее сносно, а на телефоне так вообще создавалось ощущение правдоподобности.  Та еще актриса, подумала Настена.   

- Твоя очередь, - заявила Комарова, когда пролистала свои кадры.   

- Ой, Юль… 

- Что Юль? Давай. В девках до конца дней будешь ходить.  

- И что мне делать надо? – хотя делать-то, на самом деле, ничего не хотелось. Дурацкое платье постоянно поднималось, а без лифчика в этих силиконовых подкладках было в принципе неудобно. Постыдно. Казалось, голая совсем.  

- Ну встань вон туда, склони голову на бок и улыбнись. Ага, давай, дуй. Вот! Моя крошка, вперед! Так! Е! Детка! – Юлька в какой-то момент вошла в кураж, поэтому перестала стесняться в высказываниях. Зато Настя все отчетливей ощущала на себе чьи-то взгляды.  

Однако фотографии вышли очень хорошо, хоть и темное помещение. А на «бумеранге» Настена вообще была не похожа сама на себя. Улыбалась, как фарфоровая кукла. Необычно и крайне неестественно.  

- Теперь надо это в сторис кинуть. Вот эту фотку и бумеранг, - заявила подруга. – Напиши чего-нибудь к фотке, и локацию не забудь поставить.  

- Зачем?  

- За шкафом, - усмехнулась Юлька. – Ну что за вопросы, Настюх? Пусть знают, что мы не пальцем деланные. Вон в какие места ходим.  

- Ладно, - устало выдохнула Настена. Хотелось уже поскорей разделаться с этой процедурой, и уйти домой. Музыка била по перепонкам, раздражала, как назойливая дрель в семь утра от соседа сверху.  

- У меня все, а у тебя?  

- Вот, - Настя протянула гаджет и показала подруге, на одобрение так сказать.  

- Что за фигню ты написала?  

- Почему фигню-то? – не поняла Настена. Глаза ее изумленно округлились.  

- «Впервые с подругой в столь необычном для меня месте». Это что за жесть? Впервые? Зачем об этом оповещать всех, включая твоего Ярика?  

- Но это правда. Я никогда не была в клубах.  

- Наивная простота, - хмыкнула Юлька, делая глоток Мохито. – Чтобы поддеть мужика на крючок, нужно быть хитрой. А в этом случае, приходится врать. Так что удаляй и переделывай текст.  

- Я не буду врать.  

- Что?  

- Это неправильно.  

В итоге вместе дружеской беседы, вышел совсем недружеский спор. Минут тридцать они друг другу пытались доказать свою точку зрения. Комарова крутилась, как юла на кожаном диване. Глаза ее полыхали алым пламенем, так уж было важно отстоять правильность выбранной позиции. В какой-то момент Настя не выдержала. Утомительно спорить с тем, кто отказывается принимать здравый смысл. В таких случаях, лучше молча уйти с поля боя.