– А если… То есть вот так, адмирал океана. Вы хотели бы показать, будто эта техника опередила время. Однако не потребуют ли тогда сверху, дабы мы – флот и наука в целом – сосредоточились на ее решении? Кто мешает сконцентрировать ресурсы и т. д.?

– Есть другие мысли, Крек?

– Надо поставить проблему так, что император, изобрел вещь нужную, однако к несчастью, техника этой планеты уже ушла по другому пути, и потому, к сожалению, использовать ее можно, но все же не в нашей реальности.

– Как вы выразились, адмирал Чето? Не понял.

– В другой реальности, говорю. Ну в той, что могла бы быть, если бы не случилось этой, уже существующей.

– А, вот так вот! – кивнул адмирал всего Флота Закрытого Моря с выражением крайней сосредоточенности. – Ладно, какова в целом задумка в теперешнем растолковании ситуации?

– Тут такая заковыка, адмирал. Как я понял, Солнце наше – Грапуприс – требует участия в деле Чёрного флота. Значит, придется приспосабливаться к ним.

– Крек Чето, не порите ерунды. «Чёрные» базируются на другом побережье. Если мы их дернем, это задержит операцию, как минимум еще на несколько суток. У нас нет времени. Безусловно, с командирующим Чёрным ФЗМ я переговорю. Наверх придется доложить, что они уже тут, участвуют в сопровождении «ползунов». Адмирал Цуасир прикроет нас выходом своих «чёрных» лодок на учения: пусть гонит их хоть к экватору, нам нет дела. У нас и так будут задержки из-за плавательных способностей гусеничных монстров.

– Тут уж да! – поддакнул командир Синего флота. – Ладно, понятненько. Можно планировать только исходя из своих «синих» возможностей, да?

– Именно так.

– Хорошо. Времени у нас для сосредоточения вагон. Пока гусеничные «ползуны» дочапают до архипелага, мы успеваем провести сосредоточение, например, вот тут, – командир Синего ФЗМ ткнул в разложенную на столе карту, – и допустим, вот здесь. Вы как, не против, адмирал океана?

– Только пусть надводные корабли не шляются у островов до высадки нашего гусеничного чуда.

– Это понятно, адмирал. Уж пусть эти изделия «шестьсот сорок девять» оправдают свое назначение, выполнят свои разведывательно-диверсионные функции.

– Да, пусть пехота попылит. А я все-таки, на всякий-який, приведу в готовность и Голубой флот тоже.

– Это ж, не их акватория, адмирал океана.

– Разговорчики, адмирал Чето! Я и так прикрываю вас от двойного солнцеворота, как могу. Хотите, чтобы я перестал это делать, и вы познакомились с «патриотами» поближе?

– Ни как нет, адмирал Одто. Я вам и так благодарен.

– То-то, Крек. Но вы уж меня тоже не подведите.

Тот, кто лично не видел как «лодки-ползуны» «цепляются» за берег, представить такое не может. Если бы эту картину наблюдали со стороны сами участники процесса, те, кто управляет гусеничной лодкой непосредственно, у них бы опустились руки и не хватило сил не только на болтанку рычагов, но даже на подвижку ползунка регулятора мощности. Зрелище не для слабонервных. Чавкающий песок берега, жаждущий всосать в себя гусеницы целиком, свести клиренс к нулю и опустить лодку на днище, словно обычную севшую на мель морскую посудину. Или того хуже, торчащие там и тут скальные выдолбы, заставляющие длиннющий корпус совершать огибающие повороты: не хватало еще свернуться среди этих каменьев узлом. В общем, в случае таких смотрин, даже где-нибудь на полигоне, а не под возможностью насланного Мятой луной вражеского обстрела, мысль создателей проекта о дополнительно назначенных в экипаж танкистах-трактористах воспринимается прозрением гениальным. Ибо действительно, инстинкты обычного моряка, при тычке киля в сушу, заставляют его тут же лихорадочно вспоминать, где принайтована шлюпка, или покоится до срока аварийный дыхательный мешок.