Пятьдесят процентов… Вера быстро прикинула в уме сумму. Заманчиво. Ёлка, подарки, икра, шампанское… 

— И после праздников ты меня отпускаешь?

— Вали куда хочешь. Но сегодня будь добра к станку, птичка. 

Деньги, деньги, чёртовы деньги! Ещё недавно она размышляла, как продаются люди, и сама же обменяла душу на банкноты. 

Но в праздники действительно можно хорошо заработать. Он просто загнал её в угол. Манипулятор, знает, на что давить. 

— Хорошо, до вечера. 

Месяц! Осталось потерпеть всего лишь месяц, и потом пусть катится это всё…

Вера устало поднялась снова наверх и, нацепив улыбку, надавила на звонок. Через минуту за дверью послышалось шуршание, скрежет ключа в замочной скважине.

Дверь со скрипом распахнулась.

Широкая улыбка, алые губы. Небесной чистоты голубые глаза смотрели с неприкрытым обожанием.

— Ты всё-таки пришла. Я ждал. 

— Ну, конечно, пришла, — ступила в тесную прихожую и нежно коснулась губами чисто выбритой щёки. – С днём рождения, Сашка. 

12. Часть 12

***

— Почему так поздно? Я же говорил, что у нас аврал! – нервно рявкнул Вазген, бесцеремонно вломившись в гримёрную. Отдалённые звуки музыки проникли в душную комнату, под завязку забитую полуголыми танцовщицами. 

— Я была на дне рождения… друга, — приклеивая накладные ресницы, выдохнула Вера.

— Да хоть на крещении Папы Римского! Мне всё равно! Это вот что? – схватился  ладонью за её бедро и сильно сжал пальцами кожу. – Что это? А я тебе скажу – это целлюлит! Мне казалось, я плачу вам достаточно, чтобы вы могли позволить себе абонемент в фитнес-клуб. Задницей нужно трясти не только на сцене, но и впахивать в спортзале! Никому не хочется смотреть на дрыгающееся сало! 

Как всегда, вдоволь прооравшись, Вазген покинул гримёрку, истерично грохнув за собой дверью. Никто и ухом не повёл – к замашкам хозяина здесь давно привыкли, и подобного рода концерты были не редкостью. Если маячила перспектива сорвать куш, он словно с катушек слетал – рвал и метал, выливая на каждую тонну грязи. 

Но дело было не только в этом: все, кто хоть мало-мальски был знаком с Вазгеном Багировым, знали, что в прекрасном расположении духа он только под кайфом. Тогда его расширенные зрачки лучились позитивом, он словно из рога изобилия сыпал шутками и комплиментами и, если везло, мог одарить внеплановой премией. Но когда дурманящий морок кокса терял свою силу, мужчина впадал в неистовство. Сейчас был именно такой момент. 

— К чёрту всё, пошёл он! — Вера стянула с головы парик и бросила вслед боссу. Следом сдёрнула с ушей тяжёлые клипсы, швырнув на заваленный косметикой стол. 

— Ну, ты давай мне тут, не истери, — Нина подняла парик и положила Вере на колени. – Месяц потерпишь и уйдёшь. А там глядишь, и я за тобой. Надоело всё.

— Да что ты с ней носишься вечно? Хочет валить – пусть катится, — шустро орудуя по подбородку огромной кистью, вмешалась Золоторёва. Вытянув рот буквой «О» мазнула по скулам. – А то считает тут себя привилегированной особой, а на деле…

— И что на деле? – вскочила Вера, сжав кулаки.

— Припадошная, сядь, не долечилась? Мозгоправ не помог? – обернулась Золоторёва и одарила Веру презрительным взглядом. 

Донская дёрнула плечом, вырвалась из цепких ладоней подруги и рьяно кинулась на обидчицу. Девчонки сразу переполошились, бросились растаскивать коллег по цеху в разные стороны. 

Драки в их бабьем царстве не были большой редкостью, причиной для ссоры могло стать что угодно: испорченная помада, не поделенный график, да даже косой взгляд и кривое слово становились поводом, чтобы вцепиться в волосы.