- Татьяна, ещё шампанского? - предложил Владимир, и я помотала головой.      

- Нет, спасибо. У меня есть.       

Он замолчал, очевидно, не зная, о чём говорить. Я не знала тоже, потому принялась и дальше ковыряться в салате.       

А вот дедушка и Елена Викторовна чувствовали себя словно рыбы в воде, и то ли под действием наливок, то ли просто потому, что были менее скованы в сложившихся обстоятельствах, вовсю обсуждали, как отправятся завтра или в музей или на концерт.       

- Танечка, а вы любите Стаса? - неожиданно вопросила Елена Викторовна, и я удивлённо округлила глаза, пытаясь воскресить в памяти всех своих немногочисленных мужчин. Стаса среди них ожидаемо не оказалось.        

- Какого Стаса? - выдохнула я и всё же допила шампанское.      

- Ну, Михайлова, - в голосе Елены Викторовны послышалось разочарование.      

- А, Михайлова. Тот, который поёт про рассветы и туманы?      

- Да.      

- Очень люблю, - соврала я, чтобы только от меня отстали. - Вы его поклонница?     

- Да! - Глаза Елены Викторовны загорелись от восторга, и я слабо улыбнулась ей. Я уже предвидела, как посиделки перейдут в вечер песен имени Стаса Михайлова и мысленно готовилась в ближайшее время обозначить дедушке своё нежелание впредь знакомиться с сыновьями и внуками его пассий. И когда Владимир поднялся из-за стола и предложил сходить с ним на балкон покурить, я, ни разу не бравшая в рот ни единой сигареты, с благодарностью кивнула.      

Прохладный ветер заставил поёжиться, но всё же чувствовать на себе касание осенней свежести было гораздо приятнее, чем сидеть в душной кухне в той компании, к которой я была совершенно не готова морально. И снова в памяти всплыл образ Роберта. Я невесело хмыкнула, покосившись на увлечённого прикуриванием Владимира, отвернувшегося и прикрывающего рот ладонью. У Роберта, разумеется, были совсем иные встречи. В дорогих местах, с партнёрами по бизнесу, например, или со старыми друзьями, с которыми они учились в крутом столичном университете. Или вообще где-нибудь в Кэмбридже. И это лишний раз доказывало, насколько мы из разных миров.      

- А ты вообще чем по жизни планируешь заняться? - неожиданно бодро перейдя на «ты», воскресил беседу Владимир, вырывая меня из плена размышлений о мужчине, который этого совершенно не заслуживал.      

- Я? - машинально переспросила, будто рядом с нами на балконе был ещё кто-то. - Я уже занимаюсь. Работаю воспитателем.      

- Ну, это не дело, - припечатал Вова. - Копейки наверное платят?       

И я снова испытала злость. Какое ему вообще дело до того, сколько и кому где платят?      

- Я вот бизнес замутить хочу. - Он оперся локтями о перила балкона и посмотрел вдаль. Выпустил изо рта струйку дыма, и я поняла, что Вове в принципе плевать на меня. Зато покрасоваться перед той, кто занимается «не делом», он был очень даже не прочь. - Сейчас пару гаражей возьму. Пока в кредит, но отдать планирую быстро. Сделаю сервис, у меня ребята есть - в этом рубят. Бабло хорошее можно зарабатывать.     

Он продолжал говорить, а я стояла и думала о том, заметит ли он, если я сейчас просто уйду обратно в квартиру, оставив его наедине с гаражными мечтами?     

- … эй, Тань! - окликнул он меня, и я вздрогнула. - Ты, говорю, давно куда-то ездила? Ну там, в Туркестан хоть?     

- В Туркестан? - не сразу поняла я сути вопроса.     

- Ну, в Турцию.     

- Вообще ни разу не ездила.     

- Зря. Там хорошо. И дёшево, если по горящей. Скатаемся, как подкопим деньжат.       

Это было так… внезапно, что я едва сдержала нервный смешок. Вчера - Роберт с букетом с детсадовской клумбы, сегодня - целый Владимир с «щедрым» предложением. Кажется, на моей улице перевернулся грузовик с женихами.