– Да, обязательно помогут.

Машина тронулась и, виляя вдоль русла реки, продолжила свой путь. Какое-то время Кир сидел спокойно, а после его глаза закатились, и он свалился на пол.

– Стой, стой, – крикнула Милена водителю. – Он потерял сознание, – но Геласий не остановился.

– Я не могу ему помочь, он умирает.

– Нет-нет, у него дома жена, они хотели завести ребёнка.

– Завести, как собаку?

– Нет, как ребёнка, как члена семьи.

– Но ты же сказала завести, а заводят животных, чтобы не было скучно.

– Ничего ты не понимаешь, ребёнок – это же ты сам, только маленький. Ему плохо.

Милена села на пол и постаралась погладить лицо Кира, но машину швыряло из стороны в сторону.

– Ты ему сейчас не поможешь, сама как себя чувствуешь?

– Вроде нормально.

На самом деле она ещё со вчерашнего вечера чувствовала себя отвратительно. Ощущала озноб, когда пекло солнце, а ночью, когда дул холодный ветер, становилось жарко. Милена знала, что и её тело разрушается, но надеялась, что организм справится.

Она замолчала. В глазах потемнело. Милена не заметила, как сама упала на пол машины. Лишь спустя несколько минут пришла в себя. В горле першило, а ноги стали дёргаться. «Началось», – сказала про себя и, подсев поближе к открытому окну, стала глубоко дышать.

Вдоль дороги появились деревья, но у Милены они не вызывали радости. Она на всё смотрела безучастно, словно её это не касается. Они ещё час ехали по горной дороге: то поднимались вверх, то опять возвращались к реке.

– Уже близко, – сказал Геласий.

– Да, – она без эмоций в голосе ответила и стала сползать на пол.

Еще видела небо, ощущала, как машина притормозила, а после опять поехала. Кажется, водитель что-то сказал, но она не поняла что именно. Машина выехала на широкую дорогу и, подъехав к большому бетонному блоку, стала его объезжать. Геласий, виртуозно управляя одной рукой, вёл машину дальше. Еще с десяток бетонных блоков, и он выехал на последний прямой отрезок дороги, уходящий в горный туннель.

Что-то замелькало перед глазами. Милена хлопала глазами, но не слышала, что ей говорила женщина. Её подняли и куда-то понесли. Она чувствовала адскую боль во всём теле; понимала, что кричит, даже орёт, но не слышала своего голоса, словно выключили звук. Ей поставили укол, надели кислородную маску. Глаза на минуту закрылись.

– Ты слышишь меня, слышишь? – обращалась к ней женщина. – Проглоти это, открой рот и глотай, – Милена, как рыба, открыла рот, что-то упало ей на язык. – Глотай, ну же.

А потом всё погасло и она потеряла сознание. Говорят, человек в коме видит сны, проживает целую жизнь. Но она ничего не испытала, только что корчилась от боли и вот уже лежит. Первое, что услышала, было пение птиц. Еще не открыв глаза, улыбнулась и подумала: я жива. Теперь улавливала журчание воды и, как ей показалось, шелест листвы. Стало любопытно и Милена открыла глаза.

Светло-голубой потолок, розовые цветы на стенах и этот запах, который она уже стала забывать: запах из прошлого. Милена вспомнила, как однажды она гуляла в парке и мимо неё проехал робот-газонокосильщик. Тогда она минут пять стояла и просто нюхала этот удивительный запах свежескошенной травы. И вот теперь этот же запах снова был здесь.

– Я в раю, – тихо произнесла она и, повернув голову, стала думать, где же все-таки находится.

– Доброе утро, – послышался спокойный женский голос.

– Утро?

– Как себя чувствуем?

– Хорошо. Где я?

Женщина, сидевшая рядом, посмотрела на мониторы, потом взяла стакан с водой и протянула Милене.