Поцелуй, нежное слово, ласка – с ним так же легко справляться, как с Чарли. Она ушла, а Джозеф занялся развешиванием галстуков.

В пивных Боба Фаркуара не оказалось. В одной из них ей намекнули, что его можно найти в маленьком домике на другом конце Панкрас-Филдс. Когда Мэри-Энн вошла, Боб Фаркуар сидел за столом, а перед ним стояла тарелка с беконом, хлебом и сыром. Напротив сидели полная спокойная женщина, которой по виду можно было дать столько же лет, сколько отчиму, и которая никогда не знала «лучших дней», и некрасивая девочка, очень похожая на Боба Фаркуара.

«Кто бьет сильнее, тот и выходит победителем», – подумала Мэри-Энн. Она приготовилась нанести удар.

– Наконец мы тебя нашли, – сказала она. – Я привезла всю семью и двух адвокатов. Есть предложения?

К ее досаде, эти слова не произвели на отчима никакого впечатления. Он откинулся на спинку стула и вытащил из кармана газету.

– Я всегда читаю «Эдвертайзер», – сказал он. – «Пропала Мэри-Энн Томпсон, или Фаркуар, дочь Элизабет Маккензи Фаркуар, проживающей на Блэк-Рейвен-Пессидж, 2, Керситор-стрит. Не появлялась дома с семнадцатого апреля. Возраст: пятнадцать лет и девять месяцев. Приметы: глаза голубые, волосы светло-каштановые, приятной наружности…» – и так далее. Или ты уже успела прочитать?

Он швырнул ей газету, как в былые времена на Баулинг-Инн-Элли бросал ей оттиски, она машинально поймала ее.

– Раз уж мы оба оказались в одинаковом положении, сбежав от твоей матери, давай заключим мир, – предложил Боб Фаркуар. – Познакомься, это госпожа Фаркуар-вторая, или госпожа Фавори, как она себя называет. А это Марта, надежда нашей старости.

Притворяться и строить из себя важную даму было бесполезно. Через минуту Мэри-Энн уже сидела за столом и ела хлеб с сыром.

– Дело обстоит так, – сказала она. – Если я выдам тебя, ты поступишь точно так же со мной. Нам это ничего не даст. Мы с тобой повязаны.

– Ты здраво рассуждаешь, – ответил он.

– Ты двоеженец.

– А ты нуждаешься в порке.

– Мы с Джозефом знакомы всего восемь недель, но для меня он стал самым дорогим человеком.

– Я знаю госпожу Фавори семнадцать лет – столько времени мне понадобилось, чтобы выбрать между ней и твоей матерью.

– Ты так и метался между ними?

– Ну не мог же я быть одновременно в двух местах.

Госпожа Фавори, совершенно спокойная, пила чай и с улыбкой смотрела на них. Вспомнив молчаливые упреки матери, Мэри-Энн стало странно, почему ее отчим шел к этому решению целых семнадцать лет. Однако он и там, и здесь жил припеваючи. И ничего удивительного, что у Марты его нос и глаза.

– Итак, ты отдала свое сердце этому парню?

– Мы отдали свои сердца друг другу.

– И каковы перспективы?

– У него богатый отец.

– Это уже кое-что. А будет ли его отец играть по правилам?

– Будет, когда познакомится со мной.

– Гм. Выходишь замуж на скорую руку, да на долгую муку.

Она не собиралась семнадцать лет ждать Джозефа Кларка, как поступил ее отчим по отношению к госпоже Фавори.

– Ну ладно. Что ты от меня хочешь?

– Дай мне свое согласие как отец.

– Кто будет платить за разрешение?

– Джозеф. Он всегда делает так, как ему велят. Я все устрою. Мы можем обвенчаться здесь, в Панкрасе. По дороге сюда я видела церковь.

Боб Фаркуар вздохнул.

– Нам опять придется переезжать, – проговорил он. – Если я распишусь в твоем брачном свидетельстве, меня сразу же найдут. Твоя мать потребует то, что ей причитается.

– Я позабочусь о маме.

– Ну, тогда пошли. Покажи мне своего красавчика.

Взаимные подозрения заставили обоих мужчин быть осторожными. Они были полной противоположностью друг другу: один – высокий, элегантный, с пренебрежительной улыбкой, другой – небольшого роста, плотный, прямолинейный. Они разглядывали друг друга, как два пса перед дракой. Никакого вежливого обмена мнениями, никакой светской беседы. Ситуация требовала, чтобы мужчины немедленно отправились в пивную. Они провели там два часа и вернулись родными братьями.