Мужчина только улыбнулся шире, когда подушка пролетела сквозь него.

– Отчего ты не ищешь меня, бурчонок? – невозмутимо продолжил он.

– Чего? С чего это я бурчонок?

– Ты так славно бурчишь!

– Вот противный артефакт! – ответила в сердцах, а он в один голос со мной передразнил:

– Противный артефакт!

– Я уже привыкла к богине и неотразимой, – поставила его перед фактом. – Да ты хоть знаешь, как мне надо тебя найти? – Я почему-то провела ладонью по горлу, пытаясь выразить всю степень моего желания. – Прямо сейчас очутилась бы в будущем, а там тебя вот так, – я перекрутила в руках покрывало, изображая процесс удушения, – вот так бы отыскала.

– Что поделать, – вздохнул мастер актерской игры, – время нам неподвластно. Оно не переносится вперед и не крутится назад.

– Фу! Неуч! – отреагировала я на странную фразу. – Правильно говорить: «Не поворачивац-ц-ц-ца вс… вспять». Ты в школе не учился?

– А зачем? – вопросил неуч.

– Да потому что образованным людям с тобой даже поговорить не о чем, и вообще, – я махнула рукой на духа, – кыш отсюда, проекция. Не ищу я его, видите ли. Нас во дворце заперли, а он недоволен. Тут вон даже под окнами охрана бродит.

– Странно, – потер подбородок артефакт, – я полагал, из дворца можно выйти не только через дверь или окно.

– Это ты на что намекаешь?

Артефакт вновь притворился невинным и пожал плечами. Да не пойти ли ему самому со своими загадками не через дверь или окно? Я уткнулась носом в покрывало, расслабляя затекшую шею.

– Нет, ты мне скажи… – вскинула голову и не увидела мерзавтуса возле окна. – И как это называется? Я ему «поговорить», а он что? Исчезает?

– Да я весь внимание, Аленушка, – раздалось сзади, и я мигом повернулась, заработав головокружение. Когда немного отпустило, глаза стали больше чайного блюдца.

– Ты это что? Ты это… голый?

– Я в дресс-коде.

– В… чего?

– В горизонтальном положении. Помнишь? В таком случае ты общаешься исключительно с голыми мужчинами.

– Да я… – хотела опровергнуть это наглое вранье, но потом взыграло все выпитое, а еще то самое, которое хотело любви и подвигов, и я не стала опровергать. Так только, легла поудобнее и сделала вид, что никого голого с идеальным телом я здесь не рассматриваю.

– А кубиков у тебя сколько? – не выдержав, указала пальцем на живот артефакта.

– Можешь посчитать. Все как надо, в идеале.

– А-а-а, – посчитать я не могла, перед глазами двоилось и покачивалось. – А ты чего лежишь? Я тебе велела исчезать отсюда! А он развалился! Свидание мне сорвал, спровоцировал на пьянку, а теперь лежит. Я даже говорить с тобой не хочу!

И, сделав над собой усилие, я повернулась к наглому Арти спиной.

– А угадай, – произнесли возле самого уха таким чарующим тоном, что прямо мурашки по коже побежали, – куда я тебя сейчас целую?

– Куда?! – Разворот снова был стремительным, но дух каким-то немыслимым образом оказался сверху и теперь надо мной нависал.

– Вот же… вот же наглая идеальная физиономия!

– Идеальная – в смысле красивая?

Нет, красивая, конечно, но я головой помотала.

А этот руку протянул, чтобы по щеке погладить. И ведь погладил, хотя я не ощутила, но сам факт!.. Просто рука эта поползла ниже, совершенно немыслимым образом оглаживая все остальное, что под нее попадалось. А я хоть и пьяная, но приличная, и никому вот так, без разрешения, нависать над собой и гладить себя не позволяю.

– А ну, – выставила перед собой ладони, – кончай разврат!

Руки прошли сквозь мускулистую грудь (а он ведь совсем без костюма… Глаза снова скользнули ниже, но невероятным усилием воли я это движение остановила).