Разрядка облегчения не принесла. Он был голоден! Внутри все горело и даже ледяной душ не помог остудить голову. Хотелось просто вытрахать эту девчонку, сожрать ее с потрохами, настолько сильным было желание. Дамир сам себе не мог объяснить это помешательство. Но в чем точно был уверен, так это в том, что скоро наиграется с ней и все устаканится. Если зверь голоден – ему надо дать мяса. Несколько ночей в постели с Мариной – и он нормально сможет смотреть на других баб и перестанет реагировать на нее как озабоченный маньяк.

Ну, максимум, месяц, и то это слишком долгий срок. И все встанет на свои места. В этом Дамир Зверев был уверен на сто процентов.

10. Глава 10

Если бы я могла исчезнуть куда-нибудь или спрятаться, то давно бы это сделала. Потому что просто хотелось провалиться от стыда! После настолько бурной для меня ночи я даже завтракать не спустилась, сослалась на то, что мне нехорошо, когда Марта пришла позвать к столу. Хорошо, что сам Дамир не настаивал, наверное, торопился сильно или вообще не завтракал. Это было мне только на руку.

Ну не могла я даже представить, как смотреть ему в глаза! Он же опытный мужчина, понял, что мне было хорошо. Даже слишком… Наверное теперь считает меня шлюхой. Ведь до этого я отбивалась, как могла и так нелепо сдалась. Да я сама себя корила за все, но уже ничего не вернешь…

Если я и прогуливалась по дому, то когда слышала голос Дамира, то сразу же пряталась в своей комнате. Старалась поесть уже когда он уехал или занят. И я бы так пряталась, наверное, до конца дней своих, если бы на третий день Марта не постучала в дверь. Стоило распахнуть ее, как женщина сразу же вручила мне коробку, перевязанную подарочной лентой, и сухо отрапортовала:

– Дамир Муратович просит вас быть готовой сегодня к ужину и спуститься вниз. Он вернется к десяти.

– Спасибо, – поблагодарила я и закрыла дверь. Препираться с Мартой глупо – она все равно раз за разом станет повторять одно и то же, как заведенная пластинка.

Плюхнулась вместе с коробкой на кровать и обреченно выдохнула. Ну вот и все. Мало мне было всего происходящего, а теперь еще Дамир будет издеваться. Но хуже всего даже не это. За прошедшие дни я так истосковалась по обычному человеческому общению, что уже и стыд притупился. Потерплю. Зато хоть поговорю нормально с кем-то. Главное – не вспоминать о произошедшем той ночью и вообще вести себя так, будто ничего не было.

А еще я безумно тосковала по своему любимому второму «Б» классу. Меня наверняка уже уволили – либо за прогулы, либо Дамир подсуетился. Он ясно дал понять, как относится к моей работе. Все бы отдала, лишь бы сейчас оказаться в шумном классе с учениками. Но…

Отогнав грустные мысли, я все же обратила внимание на коробку. Золотыми буквами на ней было выгравирована марка, а атласные ленты так и манили потянуть и поскорее заглянуть внутрь. Даже интересно, что там. И только открыла коробку, как изумленно ахнула, прикрывая рот ладонью. Подхватила легчайшее вечернее платье в пол и бросилась к зеркалу. Приложила к себе, примеряя – надо же, сядет идеально по фигуре. Нежный белый верх, длинные рукава и темно-синяя юбка. «Ручная работа» гласила надпись на этикетке. Наверное, стоит баснословных денег… И это платье для обычного ужина?

******

Уже в десять, спускаясь по лестнице в этом великолепии, я едва сумела унять внутреннюю дрожь. Дамир ждал меня внизу. Сжал пальцы, окинул собственническим взглядом и, кажется, остался доволен. А потом направился в столовую и потянул меня следом. Свечи, полумрак, вино или шампанское в ведерке со льдом. И мы совершенно одни. Это нервировало больше всего.