Шум извне в мою комнату почти не проникал. Окна выходили в сад, а не к воротам. Но возвращение хозяина я почувствовала кожей. Как будто все замерло вокруг, а воздух сгустился, подчиняясь его властной обволакивающей энергетике.

Дрожь на этот раз была совсем иной этиологии. Вроде как страх, но другой. Не панический, вымораживающий, а сладкий и, признай уже это, чувственный. Я села на кровати, подхватила дрожащими руками темную повязку. Алена либо заменила ее, либо успела выстирать и разгладить заломы. Прохладное прикосновение атласно-бархатной ткани только усилило мое возбуждение.

Черт. Нет, только не это. Этого не может быть. Я не могу и не хочу испытывать эти чувства к тому человеку, что меня похитил. К мужчине, лица которого я не вижу. К тому, кто хочет моего подчинения во всем, пусть даже и оправдывает это какой-то благой целью. С меня хватило Азамата. Его  я тоже хотела, причем крепко.

Сейчас отошло на второй план то, что Валиев не оставлял мне выбора. Что в первую нашу встречу в клубе не спросил моего разрешения. Сознание, защищаясь от вторжения в личное пространство, убедило меня в том, что мне это нравится. А с новым хозяином угрозы не было. Но мое тело начинало отзываться на его присутствие вполне себе неожиданным образом.

Мне пришлось ждать около получаса. Вздрагивая от каждого шороха, сжимая пальцы и усиливая чувство приятного предвкушения в десятки раз. И когда услышала его шаги, даже не поняла, что не оттягиваю момент, а жду его с нетерпением.

- Добрый вечер, Милана.

Он не спросил, надела ли я повязку. Просто открыл верь и вошел, заставив меня подавить волнующий вздох, замереть в одной позе, сложив руки на коленях.

Как же мне хотелось увидеть его в этот момент. Просто посмотреть в глаза и отпустить себя, убедившись, что все его слова правдивы.

Он подошёл ко мне, коснулся пальцами подбородка, а я забыла, как дышать.

Никогда я еще не испытывала ничего подобного. От ярких образов в сознании и до почти невыносимого желания прижаться в поиске защиты. У меня никогда раньше не было потребности в том, что зовется «каменной стеной».

- Добрый вечер, Хозяин.

Одно это слово уже действовало на меня, как афродизиак. Так быстро. Так неумолимо.

Хватка его пальцев стала тверже. Как будто мой тюремщик решил испытать пределы моей смелости и готовности. Сердце пропустило резкий удар, разогнав по венам токсин сладострастного сумасшествия.

- Ты вздрагиваешь и часто дышишь вовсе не от страха, верно? – его палец лег на мои губы, нежно поглаживая контур. – Надо понимать, ты готова. Вопросы перед тем, как мы начнем?

Насколько нежны были его прикосновения сейчас (не учитывая того, что удерживал мои скулы он все-таки с нажимом), настолько холоден был его голос. Он требовал подчиниться и не задавать вопросов. Моя решительность пошла рябью.

- Я не... вы не сделаете мне больно?

Наверное, это меньше всего меня сейчас волновало. Я боялась не боли. Меня пугало то, что от какого-то неосторожного действия возбуждение погаснет за считанные минуты.

- Ты помнишь. Не молчишь, если что-то идет не так. В остальном я сам решаю, что с тобой делать.

Ответить я уже не могла. Только кивнула, сглотнув набежавшую слюну. Страх неизвестности стал настолько сладостно-острым, что я не хотела прерывать это восхитительное ощущение.

Мягкое поглаживание моих губ сменилось на иное, давящее, но не грубое. Я все-таки несдержанно всхлипнула, когда он смял подушечкой указательного мою верхнюю губу, скользнув по зубкам и деснам. Приоткрыла рот, не понимая, что именно делаю. А низ живота пронзило вспышкой подзабытого, острого возбуждения.