– Уверена? Роберт тебя там не обижает? Ваш разговор мне показался не совсем дружелюбным.

– Нет, всё хорошо. Правда. И, конечно, Роб меня не обижает, а скорее наоборот — чересчур усердно опекает. Из-за этого и так сильно бесит.

Ох, как же мне это знакомо! Излишняя опека Остина меня годами прямо-таки душила, как удавка.

При воспоминании о нём я непроизвольно прислоняю руку к груди, чувствуя странное колебание между рёбер. Секундное, но крайне ощутимое, человеческое, душевное, мать его, — и это нехорошо. Ой, как нехорошо. Такая слабость мне не свойственна, но очень даже присуще Николине. Так что никаких больше мыслей о Риде — ни к чему мне они. Подобные внутренние реакции позволять ни в коем случае недопустимо.

– А что за подарок ты принесла? – бросаю ещё один вопрос, чтобы быстрее отвлечь себя от запретной темы.

– Что? – недоумевает она.

Я будто вновь её из своих размышлений вытянула. Всё-таки с этой девчонкой сегодня происходит нечто странное. И как же здорово, что мне по барабану.

– Ты сказала Роберту, что принесла какой-то подарок. Что это? Или это тоже секрет?

– А-а, нет, не секрет. Я нарисовала картину. Думаю, и тебе она тоже понравится. Я её у входа оставила, надеюсь, вы возьмёте её с собой в Нью-Йорк. Я очень старалась. Впервые по памяти рисовала, – сообщает Милла, возвращаясь к моей двери. – Слушай, мне нужно бежать, а то Роб ещё сильнее разозлится. Но давай, может, я вызову мастера? Пусть замок посмотрит. Зачем Адама ждать? Неизвестно, сколько тебе ещё взаперти сидеть придётся.

– Нет, не стоит. Он меня тут запер, так что пусть сам и вызволяет.

– Ах, поня-я-ятно. Сексуальные ролевые игры устроите? – ошарашивает своим предположением девчонка. – Принц спасает заточённую принцессу, а она его за это великодушно благодарит?

Этой фразой она доводит меня до раскатистого, громкого смеха.

– Принц? Адам? – сквозь хохот выдавливаю я. – Ну ты, Мил, как скажешь, так хоть стой, хоть падай.

Что я и делаю, скользя спиной по двери вниз.

– А что? Разве это не так? Адам же такой… Такой… Ох… Такой…

Жестокий?

Безэмоциональный?

Козлина эгоистичный?

– Он такой красивый, высокий, сильный, сексуальный... обалденный! Просто мечта! – с благоговейным придыханием выдаёт Камилла.

Девонька, как же ты собиралась с ним важные разговоры вести, если расплываешься в кашицу от одного только произношения его имени? Ей богу, смешная.

– Да уж! Адам та ещё мечта, – усмехаюсь я, но Милла не улавливает моего сарказма.

– Тебе так повезло, Ники! Наверное, это невероятно — быть любимой таким мужчиной! – восторженно блеет она, продолжая меня изрядно забавлять своими фразами.

Как быть любимой таким мужчиной — мне неизвестно, зато как быть им затраханной до полной потери пульса — очень даже.

– Как и мне хочется нечто подобного!

Тсс… Мил, поосторожнее с желаниями.

– Так хочется безумных эмоций и приключений! Хочу встретить своего красавчика, который смотрел бы на меня так же, как Адам смотрит на тебя. Я частенько мечтаю, чтобы мой герой втайне ото всех взобрался ко мне в спальню и всю ночь напролёт любил бы меня — нежно, ласково, усыпая всё тело поцелуями, и в то же время страстно, глядя в глаза с искренним обожанием, словно я самое важное и прекрасное в его жизни. Это же так романтично! Лучшее, что можно себе представить!

Ох ты ж боженьки! Милота-то какая! Даже завидую её сладким эротическим фантазиям. У меня таких нет. У меня вообще никаких нет. Фантазировать и мечтать не умею, да и оно мне не надо. Уверена, мне вполне хватит «ролевых игр» с Адамом, в которых однозначно не будет слащавой романтики. Они будут куда грязнее, жёстче, виртуозней, без чувств и исключительно с целью получить как можно больше привилегий во время моего заточения. Так точно! И уже завтра я очень-очень постараюсь заработать первую из них.