− Что-то случилось с Ксанией? – спрашивает сестра. – Я видела, что вы уехали вместе, Андриан. Ты задержался, потому что отвозил её домой? – вгоняя мне нож под сердце, интересуется она.

Ещё никогда я не видел Айдану такой серьёзной. Она прекрасно видит наши разбитые с Натаном физиономии, наверняка слышала о драке, сложила два плюс два, но о столкновении на веранде пока не упоминает.

− Ты точно с головой не дружишь, Алмазов, − шипит Натан, проговаривая это так, чтобы не услышала сестра.

Не отвечая ни одному из них, я молча вылетаю на улицу и сажусь за руль. Мощный джип взревел, в мгновение ока домчав меня обратно. Только вот сюрприз: Ксании на месте, где я бросил её, уже нет. Как и во всём обозримом, освещённом фарами машины, пространстве.

− Ксания!

Ору, выскочив из машины. Заметался по сторонам, не зная, куда мне податься. Может, она пошла вдоль дороги? Бегу. Пара быстрых шагов, и я натыкаюсь на изящные туфельки, одна из которых оказалась со сломанным каблуком. В туфельках я немедленно опознал обувь Ксании, в которой она была на вечеринке, и находка – знак того, что моя невеста шла тут после всего. Шла одна, в темноте, босиком. Я нарезал несколько кругов по пустырю, прежде чем осознал, что девушки здесь всё-таки нет. Не сидит нигде под кустом, не плачет, не ждёт. Самым логичным было бы рвануть к ней домой: куда ещё может направиться оставленная посреди ночи бедняжка? Но… Что-то нашёптывало искать дальше. Рванул по дороге, выискивая следы. Не найдя, с обмирающим сердцем вернулся обратно.

Сев за руль, я тихо поехал вперёд, врубив фары на полную мощность. Может, всё-таки разгляжу бредущую впереди худенькую фигурку? Казня себя, добрался до начала улицы, на углу которой толпой собрались неизвестные парни. Как часто бывает весёлой порой молодости, они стояли кучкой и болтали, прожигая ночь. Их гогот показался мне неприличным; мне слышался в нём подтекст, и я зло зыркнул на парней, прислушиваясь к разговору. Боялся услышать что-нибудь эдакое… Пожалуй, только сейчас до меня в полной мере дошла вся низость собственного поступка. И его возможные последствия. Если бы так не боялся за Ксанию, и не стремился поскорее её найти, обязательно постучался бы головой о руль. Будущий муж, называется. Надо было сразу думать, а не руки распускать!

От устремлённого на них невменяемого взгляда парни напряглись и попятились, а я надавил на газ, на скорости направляясь к дому Ксании. До скромного жилья добрался взвинченный до предела. Боялся увидеть тут Натана. Ему ведь известно, где живёт девушка. Но то ли брат испугался, то ли добраться ещё не успел, однако возле дома я оказался первым. Как только выскочил из машины, так сразу почувствовал, что всё в порядке: Ксания дома. От сердца отлегло. А потом навалилось снова, потому что, не смотря на позднее время, все комнаты в доме были освещены. Никто не спал, внутри суетились, и в просматриваемые с улицы окна мне было видно, как внутри бегают родные моей невесты, хлопоча возле кого-то.

− Ксания, ты горишь!

− Вот мокрое полотенце, тётя!

− Гали, что ты стоишь и плачешь, мать называется! Неси ещё воду!

Незадёрнутые шторки предоставляют прекрасный обзор суматохи, а раскрытые от вечерней духоты створки – ещё и слышимость.

− Как ты могла уйти с праздника одна, безмозглая! – узнаю в голосе невидимой мне с этой точки обзора тётю Ксании. – Где твой жених? Куда он смотрел? Вот пусть только появится этот богатей, я ему устрою! Но больше него виновата, конечно же, ты! Кто ездит на неисправном такси, если уж всё-таки решила взять и поехать?