«Эх, Андриан, Андриан…» − издевательски пропел внутренний голос.

− Прости меня, − тихо прошептал, подстраиваясь под Ксанию, и привлекая её голову к себе на грудь. – Я не хотел причинить тебе вред. Не думал… Я ни о чём не думал.

Девушка что-то неразборчиво пробормотала и завозилась, устраиваясь поудобнее. К моему удивлению, она не отстранилась, а обхватила онемевшего меня рукой, словно не я тряс её и терзал поцелуями несколько часов назад. Прижалась носом к груди, глубоко вздыхая. Я её… умиротворяю? От души улыбнулся, заправляя выбившуюся прядку чёрных волос за ухо. Близость Ксании на меня тоже действует благотворно. Лежать с ней вот так, среди ночи в своей постели настолько естественно, словно происходило всю жизнь.

− С тобой удивительно легко, когда ты не шипишь и не споришь, − всё так же тихо поведал я расслабленным чертам. Любуясь. – И не кусаешься.

Сна по-прежнему нет. Решив остаться в объятиях больной до утра, я аккуратно потянулся за ноутбуком, лежащим на прикроватной тумбочке. Открыл его, изо всех сил стараясь не потревожить невесту. Никогда ещё мне так хорошо и плодотворно не работалось, как с посапывающей строптивицей под боком.

3. Глава 17. Семья Алмазовых

Ксания

Я лечу… Лечу… Парю в густом воздухе, пропитанном ароматом Андриана. Узнаю флюиды властности, исходящие от мужчины, сильные руки и жар тела, которые уже успела выучить. Сильные руки несут меня куда-то, потом пристёгивают, вроде как в машине, потом снова несут. Андриан приносит меня к кровати и укладывает на неё. Кровать незнакомая, вызывает желание открыть глаза и осмотреться, но в голове плывёт. Поднять ресницы нет сил, и я сдаюсь: сейчас просто спать. Вокруг меня разговаривают. Заботятся. Спорят. Чувствую укол, сделанный в руку, интуитивно догадываюсь, что это лекарство, а потом всё затихает. Однако, не смотря на тишину и спокойствие полноценного сна не получается – я балансирую где-то на грани, то соскальзывая в беспамятство, то выныривая из него. И мне по-прежнему холодно, хотя я совершенно точно укрыта одеялом.

Затем снова приходит Андриан. Момент его появления чувствую очень остро. Он ложится возле меня, обнимает и он такой горячий, успокаивающий, что я жмусь к нему в попытке согреться и, наконец, согреваюсь. С этой минуты засыпаю по-настоящему. Во сне мне видится наша ссора, жуткий пустырь, темнота, только на этот раз схватка не выглядит столь ужасающе. Сон стёр пугающую резкость мужчины, оставив лишь будоражащие кровь поцелуи, и я тону, захлёбываюсь в новых для меня ощущениях. Я пока не знаю, какое им дать название. Они как ростки, проклюнулись еле-еле. И получается, что руки и губы Андриана, действующие на грани наглости, тем не менее возбудили. Вытащили из меня нечто новое. Ласки требовали ответа, и мужчина добился их. Рядом с Андрианом мне хотелось быть такой же, как он. Отвечать ему со всем пылом, тоже требовать ответ. И что-то мне подсказывает: он дал бы его. И я бы не отдышалась.

Подумалось. А сумела бы я хоть сколько-нибудь отпихиваться от жениха, если бы тот был нежен? Хочется с уверенностью сказать да, и гордо задрать нос, но в глубине души тоненький голосок нашёптывает, что нет. Не устояла бы. Отдала бы Алмазову самое дорогое, а потом мучилась бы своей неправильностью. Он и так… Почти всё взял, что захотел. Полноценный страх я почувствовала только тогда, когда он уехал.

− Ксания, ты как?

Вынырнув из сна, вижу реального Андриана. Он рядом со мной. Взъерошен. И, судя по теням под глазами, не спал всю ночь. Ноутбук возле его колен на кровати, но отложен. Решив, что мне это снится, я покачиваю головой и облизываю пересохшие губы.