– Были. Года два, – подтверждаю. – А затем ты опять сорвался, как наркоман не справившийся с ломкой, – тру лицо ладонями. Устала, как же я устала.

– Я любил тебя и Егорку, старался быть для него хорошим отцом, – он приводит всё новые аргументы, которые я могу разбить одним лишь словом:

– Враньё! Никогда ты его не любил. Егор всё время старался тебе угодить, в рот тебе заглядывал. Ждал, что папа похвалит, признает его заслуги. А папе было пофигу! Тебя же только девки твои шалавистые интересовали. Ну, и родители, конечно, куда без них. Мамочка-то у тебя всегда на первом месте была, а мы так, словно чемодан без ручки: нести тяжело, а бросить жалко. Так ведь? Вот и жалел столько лет. Изменял и жалел. Какой же ты мерзкий, Беляев, – устало вздыхаю.

– Я – мерзкий?! А ты?! Знаешь почему я не любил Егора? Да потому что чувствовал, что он не мой! Поняла?!! – орёт Костя.

– Что за бред ты несёшь?

– Почему же бред? Нет, это не бред, любимая моя женушка! Это чистая правда. Ты, получается, тоже мне рога наставляла. Признавайся, кто он?! – Я начинаю бояться Беляева, он неадекватен. Лицо красное, глаза вытаращил, ноздри раздуваются.

– Кто он? – повторяю, находясь в ступоре.

– Не прикидывайся! Ты всё поняла. Говори немедленно: от кого ты нагуляла Егора? Я сделал тест ДНК и он показал нулевую вероятность моего отцовства.

Я в шоке. Меня прошибает холодным потом. Не верю. Нет, быть такого не может! Неужели, один единственный раз, мог дать такие плоды? Неужели, я забеременела не от Кости?

Хватаю стакан со стола и пью воду большими глотками, пока не захлебываюсь. Кашляю. Руки трясуться. Сердце колотится, как сумасшедшее.

Когда Егорка родился, все думали, что он в меня такой темненький, потому что Костя блондин. Почему же я раньше ничего не замечала, или не хотела замечать? Если присмотреться, он ведь действительно похож на своего настоящего отца…

11. Глава 10.

– Раз ты не отец Егора, тогда тем более не имеешь права требовать от меня правды. Тебе ведь полегчало? Груз с плеч свалился, да? – агрессирую.

– Ты о чём? – не понимает Костя.

– О том, что ты никогда и не хотел быть отцом Егору. Ты же законченный эгоист, Беляев! После рождения сына, ты постоянно попрекал меня недостатком внимания к тебе. Всегда сторонился Егора, почти не брал его на руки и не замечал. А сейчас строишь из себя обманутого отца года. Самому-то не смешно, а Кость?

– Нет, мне не смешно. Я простил тебе измену. Как узнал, что Егор не мой, почти сразу и простил. У тебя у самой рыльце в пушку, но виноват всегда только я. Какие-то двойные стандарты, не находишь? – всплескивает он руками.

Во рту пересыхает и я снова наполняю стакан. Мне необходимо присесть, иначе свалюсь прямо на кухне.

Беру стакан и иду в гостиную. С трудом добредаю до дивана, ноги ватные, и буквально падаю на него. Немного воды из стакана выплескивается на обивку дивана. Почему-то концентрирую взгляд на разрастающемся мокром пятне. Мне сейчас необходимо заякорить внимание на чём-то материальном, так мне лучше думается.

Костя заходит следом за мной, так же с бокалом в руках, правда у него там напиток покрепче моего. Подходит к неработающему камину и облокачивается на него локтями. Стоит спиной ко мне.

Я откидываюсь на спинку дивана и устало прикрываю глаза.

– Я не дам тебе развод, – говорит он некоторое время спустя.

– Через три месяца нас в любом случае разведут. Хочешь ты того, или нет.

Меня уже откровенно утомляют эти разговоры об одном и том же.

– Я буду претендовать на проживание Егора со мной, – внезапно говорит он, чем откровенно шокирует. Решил ударить по самому больному? По сыну?