Но до завтра ждать не пришлось. Потому что Рустам среагировал на одну фразу, произнесенную приглушенно:

— Да я же и не бил девушку. Кто ж виноват, что у нее мгновенно синяки появились!

А Руса дернуло обратно так, что менты отшатнулись. Нагашев рванул дверцу на себя. Маруся затихла, втянула голову в плечи, и понимала, что вот так и выглядит полный капец.

Рус был не просто в ярости. Его бомбило так, что ноздри раздувались, а под пальцами точно хрупкий лед раскрошился брелок от автомобильных ключей.

— Я в порядке! — на всякий случай поторопилась уверить Маруся.

— Покажи, — по слогам приказал Рус. А взгляд чумной, торопливо скользил по ее телу. Пытаясь точно рентгеном проникнуть под одежду.

Маруся затрясла головой. Бросила короткий взгляд на того самого мужика, который заломил ей руку и наставил багровых синяков по предплечью. Мысленно посоветовала бежать. И желательно – в другую галактику. 

— Кто?! — прошипел Рустам.

Он уже сам перехватил тонкое запястье, поддернул ткань одежды до локтя и сцепил зубы, увидев наливающиеся кровью синяки.

— Убью! — зарычал Нагашев, а Маруся поняла, что сейчас от нее зависели две жизни.

Того самого жадного до денег мента, и Рустама.

Потому что нельзя убивать мента перед полицейским участком. А сомнений у девушки не было, что угроза убийства отнюдь не гипотеза. Вполне реальный исход, если Рустам доберется до виновника.

И Маруся стремительно щелкнула замком ремня безопасности и вцепилась в лацканы пиджака Рустама.

Не думая и не прогнозируя последствий, Маруся вжалась своим ртом в судорожно сцепленные мужские губы.

Рустам не двигался, как будто не дышал даже. И сам не верил, что вот это и есть - реальность.

***

Он помешался на этой девчонке.

Без сомнений. Без путей к отступлению. Без мыслей о том, что хорошо, что плохо.

Рустам примерно знал, как оно все будет. Ждал, когда можно отпустить железную волю, расслабить контроль и просто кайфовать от близости девушки.

А все оказалось гораздо круче.

В висках долбил пульс так, как будто Рустам «поймал» в голову серию мощных ударов. Руки, будто ватные и непослушные, вжимались в хрупкие плечи.

То ли оттолкнуть хотел настойчивую девчонку, то ли наоборот крепче прижать.

Но она целовала его. Сама целовала приоткрытыми губами.

Неумело. Неловко. Словно шла по минному полю в ожидании взрыва снаряда.

По сути, так оно и было. Нагашев ощущал себя тем самым снарядом, бомбой замедленного действия, которую неминуемо разорвет на куски. И глухие удары сердца взамен часового механизма. Долбаный «тик-так».

Вот и Руса разорвало на куски от действий Маруси.

Ну девочка же совсем! Крошка! А куда полезла? В самое пекло. В клетку к хищнику.

Умом Рустам понимал, чего именно добивается Маруся. Отвлекает она его от безумных поступков. Умная девчонка. Сообразительная.

А вот сердцем…. Рус вдруг понял, что отныне сердца у него нет.

Зато у Маруси их два. Даже если не нужно ей оно. Все равно уже заполучила и держит в хрупких ладонях. А щемящее чувство тепла разливалось за грудиной там, куда запустила Маруся свои тонкие пальчики. 

Поцелуй был невинным, по меркам Рустама. А ведь хотелось сорваться, хотелось тщательно изучить манящий рот языком, и каждый изгиб стройного тела – тоже хотелось оглаживать и мучительно долго целовать.

А багровые синяки мельтешили перед мысленным взором Рустама. Хорошо, что руки мужчины были заняты, иначе пустил бы в ход кулаки.

Рустам понял, что в мозгах начало проясняться. Маруся здесь, в его руках, обнимает его, гладит хрупкими ладонями по груди, плечам, даже по животу умудрилась провести да так, что в пах прострелило диким возбуждением.