Алевтина тотчас вписалась в компанию. Села напротив, налила кому-то сок, чокнулась в воздухе пластиковым стаканчиком с девушкой напротив и расхохоталась после шутки своего соседа - долговязого прыщавого юнца. Шутка была не смешной.

Я мрачно доедал вчерашний обед. Во-первых, действительно хотелось есть. Во-вторых, я до сих пор не попрощался с Тиной.

Все шло криво. Ощущение того, что я лишний на этом празднике, стало особенно острым. Отсмеявшись, Алевтина перевела на меня взгляд и подмигнула. Она села так, что могла легко дотянуться до моей тарелки со сладостями. Крошки сыпались на стол, а щеки Тины раздувались, как у хомяка, когда она запихнула в рот целый кусок торта, и проглотила не жуя. Умилительно и отвратительно одновременно.

Барбара, я не сноб, но черт возьми, ей же не десять лет.

- Боже, все заметили как наша Ляля заботится о госте из Москвы? – пророкотала тетка Настя. – Он ведь даже не член семьи, не муж там, не жених, а наша птичка так и кружит над ним. Еду ему вон собрала. Вкусно же вам, Андрюша? Ну вы ешьте, ешьте. – Кусок застрял поперек горла. Я убрал контейнер с недоеденным мясом в сторону и взял стакан с соком.

- Ну скажешь, как всегда, - вступилась мама Тины, - Андрей наш гость, мы его совсем не знаем. А кстати, Андрей, где вы живете, кем работаете? У вас есть дети? А жена?

Сок разлился на стол, а я закашлялся.

Нельзя злиться, Андрей. Ой, нельзя, не ведают они, что несут. Ну, то есть, так я себе говорил. И в противовес своим же мыслям злился. Дьявольски злился в тщетных попытках справиться с кашлем.

- Ляля, дочка! Ну что же ты сидишь? Похлопай Андрюше по спине, ты же видишь, нашему гостю нехорошо? Неужели мясо слишком перченое? – На этот раз мама Тины обратилась ко мне: - Знаете, девушки, когда влюблены, бывают такими рассеяными. Ведь могла и переперчить.

Знаки, активно подаваемые Борисом Сергеевичем, никак не действовали на его женщин. Впрочем теперь меня занимали не они, а Алевтина. Скривившись, как если бы кто-то наступил ей на ногу, она встала со стула и осторожно пошла ко мне. Хотелось разобраться, что так изменило настроение своенравной девчонке: я, или назойливость тёти.

Я кашлянул снова, на этот раз умышленно, чтобы посмотреть, к чему приведёт этот цирк.

- Ну же, Ляля, ты постучишь Андрею по спине? А не то я встану из-за стола и постучу тебе по голове!

Тина вздрогнула. Я не видел этого, но готов был поклясться, что она вздрогнула. Опустила кулачок на ткань моего пиджака и тут же одернула его обратно - словно бабочка, подлетевшая слишком близко к огню. Неприятная догадка уколола меня: я был ей противен.

Достаточно на сегодня, да и на целый год вперед. Мои больные фантазии, нежданное сватовство, эта сумасшедшая девчонка. Чужие люди с их проблемами, а ведь мне и своих с головх хватает.

Я резко встал со стула, случайно задев Алевтину, все еще стоявшую у меня за спиной.

- Большое спасибо, Борис Сергеевич, за завтрак и за гостеприимство. Но, честно говоря, мне пора идти.

- В смысле, идти?! Куда? – он удивленно поднял уставшие пустые глаза.

- Идти, в смысле, насовсем. Домой. В общем, спасибо, еще раз поздравляю со свадьбой, но на этом все – я ухожу.

- Как так? – тетя Настя всплеснула руками. – Боже мой, вот прямо сейчас и уходите?!

- Именно сейчас.

- Нет, ну мы так просто вас не отпустим. Вы же… вы же… - Она оглядывалась по сторонам, пытаясь найти предлог, чтобы задержать меня в этом доме еще на час, а лучше на всю жизнь.

- Ляля, проводи гостя, - сухо произнесла мама Алевтины. В ее взгляде сквозило разочарование.