Он заткнулся.

– Вы свою работу закончили? Уходите, это частная территория.

Пожарные торопливо сворачивали оборудование. Анатолий Поздняков на прощание кивнул Этери, и она улыбнулась ему в ответ.

– Игорь, дайте мне камеру, пожалуйста.

– Камера казенная! – надрывался патлатый, тщетно пытаясь высвободиться из двойного захвата, которым его держал Аслан.

– А на какое издание вы работаете? – невозмутимо спросила Этери.

– Я… я стрингер.

– То есть продаете тому, кто купит. Это называется «папарацци». Камеру я вам верну, только уничтожу снимки.

– Эй, там архив! – завопил папарацци.

Но Этери мстительно выбрала опцию «стереть все» и нажала на кнопку.

– Нечего тут шакалить. Аслан, Игорь, – приказала она, передавая охраннику камеру, – выведите его за ограду и отдайте камеру только на дороге. Проводите пожарных, проследите, чтоб никого не осталось. А сами сразу назад и заприте ворота. Еще раз увижу, – предупредила она фотографа, – ток по ограде пропущу. Идемте в дом, – пригласила Этери Кригера, но оказалось, что это еще не конец. Шоу продолжилось.

У ворот послышалась какая-то возня, шум, и на подъездной дорожке показалась женщина. Она бежала к дому, а следом за ней бежал Игорь. Впрочем, он уже не пытался ее остановить, и Этери поняла – почему. Даже одним глазом при свете фонаря она узнала свою соседку по поселку.

– Извините, Этери Авессаломовна, – проговорил запыхавшийся охранник. – Проскочила мимо меня, пока мы фотографа выпроваживали.

– Ничего, вы не виноваты, – простила Этери и повернулась к соседке: – Я вас слушаю, Жанна Федоровна. Только поскорее, меня человек ждет.

– Так больше продолжаться не может! – выпалила Жанна Федоровна. – От вас одно беспокойство. То муж вас бьет, то вот теперь пожар, журналисты понаехали, не поселок, а проходной двор!

– И что вы предлагаете? – холодно спросила Этери.

– Мы соберем собрание и поставим вопрос о выселении, – авторитетно заявила Жанна Федоровна.

– А-а… Ну-ну, – с напускным спокойствием протянула Этери, хотя внутри у нее вот-вот грозила лопнуть натянутая струна. – Что ж, собирайте собрание. – Она нарочно подчеркнула голосом тавтологию. – Только не забудьте, что это частное владение. И не стоит одного прощелыгу называть «журналистами».

– Одного… – Слово «прощелыга» явно оказалось не по зубам Жанне Федоровне. – Да вы поглядите, что у вас за воротами творится! С телевидения приехали! Уже просились на наш участок, чтоб оттуда снимать!

– Ну пойдите дайте им интервью, – все так же вежливо предложила Этери, чувствуя, как в душе закипает бесшабашное веселье. – Жанна Федоровна, мы с вами до сих пор жили вполне мирно…

– Да, пока вы с мужем не разводились, – огрызнулась Жанна Федоровна.

– Но если не хотите по-хорошему, – плавно продолжила Этери, – я могу выйти к журналистам и рассказать, что это ваш муж поставлял ГИБДД муляжи вместо камер наблюдения.

Владимир Андрианович Кригер был всего лишь пожарным инспектором, но, как ни назови, в душе он был следователем. Он весь подобрался при этих словах Этери и стал похож на гончую, почуявшую лисицу. Жанна Федоровна заметила, как он насторожился, повернулась, взмахнув полами элегантной короткой дубленки, и двинулась обратным ходом к воротам.

– Проводите ее, Игорь, – распорядилась Этери. – Больше никого не впускать. Возвращайтесь в дом и Аслану скажите, чтоб не маячил у ворот. Отбой. Хватит с нас приключений на сегодня. Пожарные уехали?

– Так точно.

– Отключите, пожалуй, домофон, а то журналюги трезвонить начнут.

– Есть, – браво отозвался Игорь.

Этери и Кригер вместе прошли к гостевому коттеджу.