Смотрел на неё долго и странно. Его кадык дёрнулся, когда он сглотнул и то, что ничего не происходило ещё больше нервировало.
Вдруг Стас схватил её за плечо и притянул к себе.
- Синицына, говоришь, - процедил он, так, что Катя буквально шутила, как он зубами пережевывает её.

- Да,- пискнула она,- отпусти меня, мне больно.
Катя не врала, пальцы Лютного до жгучих синяков сжимали её плечо.

В этот момент Стаса как повело. Он покачнулся будто потерял равновесие. От полного падения его удержала стена за которую ему удалось ухватиться. 
Первой мыслью у Кати было бежать, а второй: помочь. И они никак не вязались друг  с другом.
У Стаса губы посинели, он склонил голову и как будто начал задыхаться. 
Катя было дернулась к выходу, но застыла. А вдруг у Лютного опухоль или ещё какое повреждение, что проявилось сейчас? А вдруг он помрёт, а её обвинят в его смерти?

От этих мыслей катя паниковала ещё больше. 
Она тихо чертыхнулась, хватая Лютного под руку.
- Присядь, или лучше ляг.
Катя буквально завалила его на диван.
- Я врача вызову,- она потянулась к телефону.
Стас смотрел на неё, а у самого желваки ходили под кожей на лице. Мышцы шеи натянулись, он вдыхал воздух так словно не мог надышаться. И молчал.

Молчал  когда приехала скорая. Молчал даже когда приехал его отец и Григорий Павлович раскрасневшийся и взмокший.

Когда Стаса осматривали, Катя осталась на кухне, в томительном ожидании кусая свои ногти. Она же всё правильно сделала? 
Врачи скорой сказали, что его жизни ничего не угрожает, только давление поднялось.
И она ни в чем не виновата?

Она сама не понимала как угодила в такую ситуацию.

- Катя, подойди пожалуйста,- позвал Григорий Павлович.
И она, как на ватных ногах, побрела  в комнату, куда перенесли Стаса. 
Лютный лежал поверх одеял. Рукава его рубашки были закатаны, а к вене подключена капельница. Казалось, он смотрел на неё безучастным взглядом, но всё же пристально и цепко.

- Ты же помнишь эту девушку? - спросил врач и сердце Кати как удар пропустило.
Ну вот он момент "Х". Её свобода.
Стас ответил не сразу, словно лениво обвёл её лицо взглядом, а потом уголки губ изобразили улыбку.

- Да, это моя жена. Катя.

У неё внутри как скала обрушилась, придавив своей тяжестью.  Григорий Павлович бегло взглянул на Лютного-старшего, который громко выругался, а затем вышел. Григорий Павлович поспешил следом, а Катя так и осталась стоять словно к полу пригвоздили. 

И что, у него никакого шока? 

Стас поднялся насколько это позволяла капельница.
- Иди сюда,- позвал он, но Катя не двинулась с места.
- Ты, правда, не... не помнишь?
Катя хотела убедиться. Стасу не  было нужды врать.
Хотя чего это она? Возможно, этот только он оставил след в её душе, а она была лишь одной участницей из многих его жестоких игр.

- Подойди и узнаешь.
Катя несколько раз моргнула, подошла к нему, а Стас вначале нежно провел своей ладонью по её холодным рукам, так, что на Катю накатила волна мурашек.Когда она хотела отдёрнуть руку, Стас резко повалил её на себя. Она охнула оказавшись придавленной к мягкому матрацу. Капельница выдернулась из вены, оставив за собой струйку крови.
- Что ты...

Стас поцеловал её. Снова. Неожиданно и сильно.
Его рот был горчим и напористым, а тело  твёрдым и мощным. Все сопротивления, казались, просто смешными. Стас удерживал её голову, чтобы она не крутилась. Всё было похоже на тот первый раз и в то же время по-другому. Катя не могла объяснить, но чувства эти пугали. Стас сдвинулся к её шее, будто помечая, кусая, втягивая кожу. Он шумно дышал, готовясь её сожрать.