— Меня интересует Звягинцев, — сразу перешёл я к делу.

— Интересно, и чем это майор тебе насолил? — Соловьёв отпил из стакана с водой и стал внимательно слушать.

— Как мне известно, он у вас в подчинении ходит?

— Допустим, что с того?

— Я хочу, чтобы вы со своим подопечным поговорили. Он причиняет вред хорошим людям, не даёт им спокойно жить. Ко мне приходил, угрожал. Беркутову угрожал. Вы поймите, так дела не делаются. Мы его не трогали, а он с наездами к нам приходит. — Я замолчал.

Мы с Соловьёвым с минуту сидели друг напротив друга и молчали. Полковник что-то обдумывал, сверля меня нехорошим взглядом.

— Это всё, Филатов?

— Да.

— Хорошо, я поговорю с ним.

— Вот и славно! — я встал из-за стола и бросил пару пятитысячных купюр на стол. — Ужин за мой счёт, полковник. Не болейте!

И, развернувшись, я покинул здание ресторана и пошёл к своему внедорожнику. Со Звягинцевым разобрался и теперь можно заняться собой. Я гнал по трассе в направлении севера по сорок девятому шоссе. Въезжая в небольшой посёлок, проехал мимо продовольственного магазинчика, детского сада и притормозил у самого крайнего дома, который стоял не так далеко от леса.

Вышел из машины, с заднего сиденья взял пакет с продуктами и прошёл к крыльцу дома. Стоило мне зайти на порог, как меня встретил звонкий лай дворняжки.

— О, Филатов! А ты чего припёрся-то? — проговорила девушка, выглядывая из-за настольной лампы, поправляя очки.

— Я тоже тебя рад видеть, Виолетта.

— Не припомню, что звала тебя.

— А я не припомню, что когда-то предупреждал, что приеду.

— Влад, ты невыносим. Ладно, проходи. Ужинать будешь?

— Буду. Я продукты тебе привёз.

— Думаешь, я не могу себе еды купить?

— Не думаю.

Я обвёл взглядом небольшую комнатку, которую освещала только настольная лампа и рухнул на диван. Виолетта — моя бывшая жена, которая сбежала от меня через полгода после свадьбы. Не выдержала той жизни, которой я жил. У меня не бывает легко. Вообще, жизнь — штука сложная. Виолетта — бывшая проститутка. Мы познакомились в одном борделе. Она отличалась от других шалав, душа в ней была не прогнившая, что ли. Я выкупил её, отмыл, пригрел, а потом всё как-то закрутилось, и мы расписались. Только вот семейная жизнь была недолгой. Она постоянно сидела дома, а я бизнес свой строил, по разборкам ездил и иногда домой приползал весь в крови. Виолетта быстро научилась штопать и помалкивать. Ну а потом как-то раз приехал домой, а её нет. Записку только оставила. Я был в бешенстве. Думал, с мужиком свалила от меня. Думал, найду, убью обоих. А когда нашли, то не сразу понял, что происходит.

Она в деревню от меня сбежала. Устроилась там училкой начальных классов. До борделя она в школе преподавала. И вот, сбежав от меня, думала, что жизнь начнёт заново, и я её не найду. Устала она от такой собачьей жизни. Я её тогда не винил, понимал, что не каждая баба такое выдержит и оставил её в покое. Иногда приезжаю, помогаю материально.

— Филатов, ты там уснул, что ли? Ужинать-то идёшь?

— Да.

Встав с дивана, я прошёл в небольшую кухоньку, в которой мы вдвоём еле умещались.

— Так ты чего приехал-то?

— Соскучился.

Виолетта засмеялась. Всегда нравился её смех, лёгкий и непринуждённый.

— Насмешил, конечно. А если серьёзно? Потрахаться, что ли, захотелось?

— И это тоже. Звягинцева знаешь такого?

— А кто его не знает! Наша точка под ним ходила. Он крышей нашей был. Отвратительный тип. А чего?

— Да так, сцепился с ним вчера. — Виолетта обеспокоенно посмотрела.

— Фил, ты бы не связывался с ним.

— Он сам пришёл. Девчонку одну хотел забрать.