Очерчиваю большим пальцем контуры ее соблазнительных губ, засовывая его ей в рот, чтобы немного пососала. Это дает волю моему разыгравшемуся воображению. Представляю Лану на коленях с членом во рту, который она так умело ласкает.

Но это не сегодня. Другие планы на прекрасную девушку в мои руках.
Как же сильно она меня заводит. Всем. Ангельской внешностью, смущенным или дерзким взглядом, прикушенной в задумчивости губой, сводящими с ума прикосновениями, томными стонами и громкими криками в порыве экстаза.

Она идеальная. Самая лучшая в мире. Охуенная девчонка. И вся моя.

Ловко снимаю с нее такую не нужную одежду, громко посвистывая и еле держа себя в руках.

На Лане нет ничего, кроме маленьких кружевных трусиков белого цвета. Они еще и прозрачные.

Я отчетливо вижу ее мокрые, гладкие складочки, вызывающие мощную волну возбуждения по направлению к члену, которым можно гвозди, твою мать, забивать.

- Ты специально меня испытываешь, да? - давлю большим пальцем на мокрое местечко ее трусиков, вырывая из горла девушки блаженный стон. - Какого черта на тебе нет лифчика, Шагаева? - сжимаю в руках ее длинные волосы, заставляя откинуть голову чуть назад и посмотреть мне прямо в глаза.

Ох, какой сильный там огонь горит. Сейчас испепелит на хрен.

- Ответь. Мне. Лана, - шепчу в ее сладкие губки, начиная потирать клитор сквозь белье, делая её до невозможности мокрой.

- Оскар... Ах, - мечется на столе, шире раздвигая ноги, чтобы я мог вволю попировать на ее истекающей соками плоти. - Я... Я… - ловит ртом воздух.

- Придётся тебя наказать, - треск, и ее разорванные трусики падают на пол. - Не смей кончать, пока я тебе не разрешу.

- Оскар, - тянется маленькой ручкой к моим брюкам, но я ловко фиксирую руки за ее спиной, вынуждая лечь на стол.

- Не трогай меня, ангелок! - опускаюсь на колени. - Терпи, детка, - закидываю ее ноги себе на плечи и слегка дую ей между ног.

Она громко вскрикивает, выгибаясь дугой, но не прикасается ко мне.

Хотя я и знаю, что ей очень хочется.

Хорошая девочка, поступившая очень плохо.

Опускаю голову ниже, оставляя лёгкий поцелуй на внутренней стороне бедра. Потом ещё один и еще.

Лана учащённо дышит, что-то мычит и отрывает округлую попку от стола, словно бы прося меня - ее не мучить, а уже что-то сделать.

И кто я такой, чтобы ей отказать?

Глубоко погружаю язык в нее, ощущая сводящий с ума сладковатый, приятный вкус. Она как спелая клубника, которую так обожаю.

- О Боже... Боже... Боже...

Полное блаженство. Райское удовольствие.

Вхожу и выхожу из ее трепещущего лона, слыша громкие стоны, переходящие в крики.

Да-да, правильно, Лана, не сдерживай себя. Кричи громче, пусть все нас услышат. И не посмеют больше даже смотреть в твою сторону.

Вытаскиваю язык, тут же проводя им по клитору. Уже через пару секунд нежно накрываю его ртом и слегка посасываю.

Лана хватает воздух, наверняка, искусанными губами, впивается руками в столешницу, сгорая от высшего наслаждения.

Пускаю в ход зубы, чуть пройдясь ими по пульсирующему бугорку. Не выдерживает. Хватает меня за волосы на затылке и притягивает мою голову ещё ближе к себе.

Непослушная малышка.

Не переставая обрушиваться на ее клитор, проникаю двумя пальцами в сладкую плоть. Трахаю ее, чуть сгибая внутри пальцы.

- Чертов Вега… пожалуйста.

Лана умоляет, просит о продолжении. Такая открытая, податливая, вздрагивающая от каждого движения языка и пальцев.

Черт! Как бы мне самому продержаться и не кончить в штаны, как тупому школьнику?

- Аааа, твою мать! Люцифер! - обожаю свое прозвище из ее сладкого ротика.