-Федя, а я? Я тоже хочу так-то! – возмущается Ксюша и я становлюсь красной как помидорка.

-Ты же сказала, что такое не ешь, это сплошной сахар, а тебе нужно следить за фигурой, они лежали никому не нужные, так почему ты сейчас возмущаешься, - безэмоционально отвечает и пожимает плечами Федя

-Слушай Шахов, а это нормально для тебя да, забрать у своей девушке и отдать моей? Смотрю, моя девушка тебе покоя не даёт, всё время крутишься около, жертвы приносишь только ради неё, боюсь подумать, что ещё делаешь, смотря на неё.

Вот оно. Опять. Это замкнутый круг. Какой позор.

-Даня перестань, он же сказал, что они не едят, это просто вежливость, - беру под локоть своего парня и прижимаю ближе к себе.

-Вежливость говоришь. Теперь это так называется?

-Послушай свою девушку Усманов, она дело говорит. Это вежливость не более, мне в общем-то всё равно на неё, - высокомерно усмехается Федя и отворачивается обратно к костру, в котором теребит угольки палкой и переключает всё внимание на Ксюшу.

-Лучше же для тебя пусть так и остаётся.

Почему от слов Феди стало так неприятно, будто кто-то залез своей гнилой ручонкой мне в душу и всё испачкал там? Я от этого поморщилась и захотелось встать и уйти отсюда, и расплакаться, но я не могу, ни за что не покажу, что меня задели его слова. Но Федя лишь подтвердил мои некоторые домыслы, для него это всё не более чем игра, не серьёзно, я одна из многих и это нормально, так и должно быть, а у меня есть Даня, но слышать такое… Но раз так… Он только что весьма красноречиво и доходчиво признался в своих чувствах ко мне, так что разговор с ним отменяется и включается режим полного игнорирования. Только последний раз я украдкой бросила на него взгляд и отвернулась. Языки пламеня оказались очень завораживающим зрелищем и чётким представлением того, что творилось в моей душе три года назад, тогда я сгорала изнутри заживо. Сейчас почти всё покрыто пеплом, но всё же одинокие очаги возгорания ещё имеют жизнь и кажется, что будут вечны.

Я поднимаю голову к небу и смотрю на звезды и замечаю одну, которая горит ярче остальных, она будто смотрит прямо на меня, и я слегка этому улыбаюсь.

«Я скучаю».

Я чувствую и вижу на себе немигающий взгляд Шахова, но я не посмотрю в ответ, обойдется, хватит, это ничего не значит.

-Ты думаешь это она? – шепчет мне рядом сидящая Машка и смотрит также как и я на небо на ту самую звезду.

-Ага, блестит ярче всех, как и всегда, от её улыбки можно было ослепнуть.

-Она как будто тоже захотела с нами здесь сегодня очутиться. Я безумно скучаю по ней.

Надо говорить, что настроение стало паршивое и становилось только мрачнее. Всю оставшуюся ночь я игнорировала Фёдора и делала вид, что мне очень весело. Мне не привыкать притворяться счастливой и когда я проснулась утром - пасмурно было не только на моей душе.

-Чего такая хмурая малявка? Из-за тебя аж вон, дождь собирается, испортила нам всё веселье.

-Пошёл ты Бачманов, - огрызаюсь в ответ, настроения миловаться с ним нет.

-Сопли подотри, - делает последнюю затяжку, выкидывает сигарету под ноки и втаптывает носком в землю и развернувшись на сто восемьдесят уходит.

Погода стремительно ухудшалась, было темно и вот-вот должен был начаться ливень. Поэтому мы быстро стали собирать манатки и уезжать домой, иначе был бы огромный шанс увязнуть в грязи в лесу.

Я была уже одной ногой в машине, и чёрт меня дернул взглянуть на Ленд Ровер. Из него на меня смотрел Шахов. Я тут же отвела взгляд, села и захлопнула дверь авто, а чувство что дверь в свою прошлую жизнь, и только потом осмелилась покоситься опять. Он не сводил глаз с моего окна и, кажется, видел меня сквозь тонированные окна, но я точно знала, что нет. На стекло упала первая капля и Даня дал по газам. Я полезла в рюкзак, чтобы включить телефон, но наткнулась сверху на жвачку «Love is» которая лежала поверх оторванного листа бумаги на котором было написано лишь одно слово. «Прости».