28. 27

Ещё какое-то время они расслабленно лежали, рядышком, в переплетенье руки и ног, и постепенно остывали. Лёгким прикосновением пальца он вычерчивал на её коже узоры. Она разобрала – он выводил её имя. Лена.

– Ты потрясающая, такая красивая… – прошептал он. Взял её руку, поднёс к губам, нежно поцеловал.

Для такого молчуна и эта малость была приливом откровения. Но Елене Эдуардовне хотелось большего. Вообще хотелось поговорить. Понять, что думает, что чувствует этот мужчина, рядом с которым она теряла свою силу, свою уверенность, но и обретала взамен нечто другое. Наверное, чувство защищённости. Да и просто ощущала себя именно женщиной, живой, желанной, нужной.

– А что от тебя хотел Русов? – поинтересовалась она, слегка побаиваясь, что он вновь рассердится из-за слов этого зловредного банкира.

– Работу предлагал.

– А ты?

– А я обдумал и отказался.

Почему-то «обдумал» немного задело.

– Что ж так? У него там, наверное, сплошные плюсы.

– Угу.

– Тогда почему?

– Потому что, – он скосил на неё глаза, улыбнулся, – потому что ты красивее Русова.

– Да ты король комплиментов! А знаешь, если честно, то мне казалось, что ты меня ненавидишь, – с коротким смешком призналась она. – Ну во всяком случае, ещё какое-то время назад.

Он нахмурился и с ответом не спешил. Она даже слегка напряглась.

– Хм, такое красноречивое молчание. Неужто и впрямь ненавидел или... ненавидишь до сих пор?

– Ну конечно, нет, – вздохнул он. – Если бы ненавидел, меня бы тут не было. Просто в прошлом случались кое-какие неприятные моменты.

Теперь нахмуриться пришла её очередь.

– О чём ты? Неужто всё тот отчёт никак забыть не можешь? Да я даже не ругала тебя! И Любу, между прочим, по твоей просьбе не стала наказывать. Так только... пожурила слегка.

Упоминание о Любе, даже вот такое, мимолётное, неприятно царапнуло. Сразу же, точно рефлекторно, всплыл подслушанный разговор, но Елена Эдуардовна заставила себя не думать об этом. Не портить такой чудный день.

– Да причём тут отчёт? Это ерунда. Послушай, мне не хочется вспоминать…

– Нет уж давай! – Она перекатилась на живот, приподнялась на локтях и вперилась в него пытливым прищуренным взглядом. – Выкладывай! Нехорошо это – заикнуться и замолкнуть. И вообще, должна же я знать, в чём перед тобой провинилась. А то ощущение, будто у тебя камушек за пазухой.

– Какой камушек? Никаких камушков. Я просто хочу забыть всё неприятное. Иди ко мне… – Он хотел притянуть её к себе, но Елена Эдуардовна не далась.

– И всё-таки я хочу знать. Ты скажи, а потом забывай. Так будет честнее.

– Да не о чем рассказывать, – вздохнул он. – Просто ты всякий раз при встрече клевала мне мозг: не так одет, не так иду, не так посмотрел... Цеплялась по пустякам, ну и в выражениях, знаешь, тоже не стеснялась. Так что – да, Лена, некоторое время назад ты меня весьма подбешивала. Но давай оставим это в прошлом…

– А я ведь не помню этого… – задумчиво произнесла она. – Я, наверное, просто не в себе была. Я осенью близкого человека потеряла. Хотелось выть от горя, а надо марку держать. Работать, планы выполнять. Ну и… срывалась…

Он снова притянул её к себе. На этот раз она сдалась.

Больше щекотливых тем они не касались, если не считать его замаскированного упрёка, что вчера она, мол, флиртовала со всеми напропалую. Но это было даже отчасти приятно.

– Так ты ревнивец? – смеясь, заметила она.

– Ещё какой! – весело подтвердил Андрей.

– Слушай, – переборов неловкость, задала Елена Эдуардовна вопрос, который терзал её уже несколько дней. – А вот ты говорил про дорогую гостью…