Оказавшись снаружи возле подъезда, молча киваем двум бойцам, охраняющим вход. Остальные мы заминировали, – оставили противнику несколько неприятных сюрпризов. Если попытается проникнуть внутрь – услышим. Бабахнет так – мало вражинам не покажется. Поотрывает им к чертовой матери нижние конечности по самые помидоры, да ещё осколками нашпигует так, что пришивать потом нечего будет. И поделом. Не надо было пытаться наш город захватывать.

Осторожно покидаем приютившее наш взвод здание и направляемся в указанный квадрат 2А. Это на северо-восток от «нашей» пятиэтажки. Передвигаемся короткими перебежками, прикрывая друг друга, прежде внимательно изучив сектор. Нам с Митей неприятностей надо как можно меньше, а лучше вообще без них обойтись. Вскоре оказываемся метрах в десяти от высокого здания. Выглядит оно в ночи довольно мрачно: окна без стекол, снаружи всё усыпано осколками. Дверь в подъезд валяется рядом – кто-то с ней не церемонился так же, как и мы, когда входили в «свою» квартиру.

Сидим у кирпичного гаража, осматриваемся и прислушиваемся. Боцман с напарником остались в полусотне метров позади – заняли огневой рубеж, поддержат огнём, если что. Нам повезло, что эти двое помогут при необходимости. Мужики надёжные. И ещё один очевидный плюс – в десятиэтажке, куда нам надо войти, всего один подъезд. Значит, если вдруг на крыше начнется заварушка, у противника не будет внезапного подкрепления. Хотя, с другой стороны, эти десять этажей могут быть заполнены врагами под завязку, и тогда нам едва ли оттуда выбраться живыми. Одно дело – разведывательная операция, и совсем другое – воевать с целой ротой или даже батальоном. Мы же все-таки не десантники, а разведчики.

Ещё я надеюсь, что у этой многоэтажки с противоположной стороны нет входа в подвал. Тогда там обязательно кто-нибудь найдется. Противник последние три дня не слишком торопится. Окапывается, укрепляет рубежи. Стал забираться в укромные места, оборудовать их под долговременные пункты. У всех ощущение, что он живёт в предвкушении подкреплений. Причем не стрелковых, обычных, а тяжеловооруженных. Но пока этого нет, и то хорошо. Иначе бы наши потери увеличились многократно.

Дальше всё. Никаких разговоров. Только жестами общаться можно. Включаем ПНВ, поскольку ни луны, ни звёзд на небе. Осторожно покидаем своё временное укрытие. Митя проходит вперед, останавливается. Держит под прицелом вход в дом и первые два этажа, пока я спешу к нему. Замираю, тоже начинаю следить за ситуацией, пока напарник подходит к дверному проёму. И там, едва я поднимаюсь, чтобы сделать шаг, поднимает согнутую в локте руку со сжатым кулаком. Это значит – «замри!» Я тут же встаю на одно колено, поводя стволом автомата по сектору.

5. Глава 5

Что он там увидел? Становится очень тревожно. Мой командир человек опытный. Если он так себя ведёт, то не без причины. Значит, впереди что-то опасное. И точно! В зеленом пространстве, которое кажется нереальным, вижу, как Митя крадётся к врагу. Тот засел справа от входа, но караульную службу несёт плохо. Сидит на земле, прислонился к стволу дерева, под которым расположился, и крепко спит, обхватив автомат обеими руками. Голова бессильно опущена на грудь.

Мне даже становится его жалко на какое-то мгновение. Парень явно не выспался. С другой стороны, если ты так себя ведёшь, достоин одного – смерти. Потому как товарищи на тебя понадеялись. Они где-то неподалёку отдыхают и думают, что ты бережёшь их покой. А ты, сволочь такая, дрыхнешь. Это ещё одна прописная истина, которую Митя мне объяснил в самом начале. Так и сказал, отчего у меня мурашки по телу пробежали. Просто, буднично, типа как «не забудь поставить чайник». Слова его были такими: «Уснёшь на посту – предашь меня».