У меня сердце обрывается.

— Дрянь какая лживая, а? — говорит второй, — надо наказать…

От его тона и его говорящего взгляда становится еще хуже, страшнее, хотя , казалось бы, уже и некуда.

Машинально пытаюсь спрятать голые ноги от этих жутких взглядов.

Первый раздумывает пару секунд, а затем говорит с огорчением:

— Некогда. Надо быстро и показательно.

И снова достает нож.

Смотрю на блестящее лезвие, словно зачарованная.

И даже мысли нет, чтоб спросить, за что. Зачем мне знать, за что? Как мне это поможет сейчас?

— Жаль… — вздыхает второй, — гладкая. Поиграть бы… Может?.. Это тоже будет показательно…

Я понимаю, о чем они, правда понимаю.

И взгляды их тоже понимаю.

На меня отчим так смотрел.

И, наверно, хорошо, что у них нет времени… На это.

Лучше быстро же, да?

Первый мужик идет ко мне, нож, словно верткая рыбка, крутится в его пальцах.

Я только и могу, что зачарованно смотреть на этот мертвенный завораживающий блеск и машинально спиной отползать все дальше и дальше…

Наверно, надо глаза закрыть… Так легче будет? Не страшно?

Но не получается, смотрю на нож, а потом — в глаза своему убийце. В них нет ни одной эмоции, ни удовольствия от того, что сделает, от того, что видит мой страх… Ничего. Пусто и жутко.

Наверно, именно так и должна выглядеть смерть… Как существо, выполняющее свою работу. Просто работа, детка…

Выражение его глаз так и не меняется, когда внезапно слышится тихий хлопок, и мужик запинается и падает. Прямо на мой диван лицом вниз. Рядом с тем местом, где я только что сидела! Буквально ноги лишь успеваю убрать.

Ошалело таращусь на расплывающееся пятно на здоровенной спине, не понимая картинки. Тут с грохотом падает второй мужик.

Медленно перевожу взгляд на него.

Визжать не могу, только зажимаю рот ладонью.

Это что вообще?

На появившегося в проеме двери пожилого кряжистого мужика смотрю, уже глазам своим не доверяя. Может, я вообще рехнулась?

Иначе, откуда все эти люди?

Что происходит?

И еще больше уверяюсь в том, что свихнулась, когда мужик стреляет из какого-то странного пистолета с длинным дулом в голову сначала одному нападавшему, затем второму.

А после убирает пистолет и подмигивает мне весело.

Вот тут-то я и улетаю.

С облегчением невероятным.

Потому что как-то все чересчур.

Спасибо за поддержку девочки!!! Обещаю огнище каждый день!

4. Глава 3

— Привет, Лика, — спокойно здоровается со мной мужик. Легко так. Словно мы где-то на улице встретились, старые знакомые, давно не видевшиеся.

А два трупа рядом, как и то, что трупами их сделал только что этот мужик, вообще обычное дело. Не стоит разговора и внимания.

Я не отвечаю, все еще зажимаю рот ладонью и даже не моргаю, кажется.

Мужик вздыхает, перешагивает через того, кто лежит у порога, тянет мне руку:

— Пошли отсюда, малышка.

Но я только сильнее пытаюсь вжаться в спинку дивана, отказываясь куда-либо с ним идти. С убийцей! Он на моих глазах двух человек убил!

Он… Он и меня убить, наверно, хочет! Я же свидетель! Я же могу на него заявить…

От понимания, что мне в любом случае крышка, наконец-то оживают хоть какие-то эмоции, и я начинаю рыдать.

Так же, молча, но не контролируя себя совершенно. Слезы текут по щекам без остановки, я смотрю, смотрю в темные усталые глаза своего будущего убийцы. Не равнодушные, как у того, кто сейчас лежит рядом с простреленной башкой. И не похотливые, как у того, что у двери.

А такие… Понимающе-спокойные. Чуть-чуть сожалеющие. Теплые.

Этого не может быть! У убийцы не может быть такого взгляда!

— Лика, пойдем скорее, — он наклоняется ближе, но не трогает, словно ждет, когда я сама приму решение и пойду с ним, — а то соседи, наверно, уже полицию вызвали… Эти скоты нашумели тут…