– Не я. – Он тряхнул головой, словно отгоняя надоевшую муху. – По-моему, это ты решила посмеяться над нашим браком.

Посмеяться? Я? Я недоуменно нахмурилась. В памяти услужливо всплыло страшное слово, которое вменялось мне в вину: измена. Измена?!

– Талейн? – На глаза навернулись слезы. – Я не изменяла тебе!

– Правда? – Муж вскинул брови, всем видом демонстрируя недоверие. – Почему-то твоя сестра, рыдавшая у меня на плече несколькими часами раньше, твердо уверена в обратном.

– Здесь была Зарайна?! – Сердце камнем рухнуло в пятки. Я почувствовала жар на щеках и поняла, что предательски краснею. – Но почему она не пришла ко мне? Я бы все ей объяснила!

– Боюсь, ты последний человек из тех, кого она захочет видеть в ближайшее время. – Подчеркнуто равнодушный тон вызвал противную дрожь в моих коленях. – К тому же вряд ли ей нужно объяснять то, что она и так видела собственными глазами.

– Но все совсем не так! – Я сорвалась на отчаянный крик, понимая, что попала в ловушку, из которой может не быть выхода. – Я не изменяла тебе! Клянусь! Посмотри мою память! Ты же можешь! Ты все увидишь и все поймешь!

– В этом нет необходимости! – Маска равнодушия слетела с лица Талейна, уступив место яростной брезгливости. – Я смотрел память Зарайны и подтверждаю, что полуголая шлюха в объятиях Дейна – это ты! Все еще осмелишься возражать?

Я набрала воздуха в грудь и… замолчала.

Вот и все, ловушка захлопнулась – он видел достаточно, сделал соответствующие выводы и, что самое страшное, безоговорочно уверен в своей правоте. Любые возражения бессмысленны. Сейчас ничего, кроме ослепляющей ярости и лютой ненависти муж ко мне не испытывает, и когда это состояние пройдет, одному только Всевышнему известно. Всевышний…

До меня наконец дошел весь ужас положения. Я в отчаянии заломила руки:

– Талейн, пожалуйста, не разлучай меня с сыном! Не делай хотя бы этой страшной ошибки!

– Падшая женщина не годится в матери! – Резкий сухой тон стегнул меня плетью. – Он прекрасно обойдется без тебя! И не стоит излишне драматизировать. Для тебя на первом месте всегда была только твоя работа, ради которой ты пренебрегала и сыном, и мной, заботясь в первую очередь исключительно о своих интересах. Поэтому оставь эмоции и покинь замок достойно, если не хочешь, чтобы тебя вышвырнули отсюда за волосы, как какую-нибудь воровку. Впрочем, ты и есть воровка, но, если не хочешь, чтобы я возненавидел тебя еще больше, исчезни тихо и спокойно. На случай, если решишь выкинуть какую-нибудь глупость, напоминаю: в магии, и не только, я гораздо сильней тебя, поэтому предупреждаю – достану из-под земли, если потребуется.

В душе стало пусто и холодно. На глаза против воли навернулись слезы, острые шипы обиды оцарапали горло, мешая говорить. Плакать перед мужем, ставшим сейчас совершенно чужим человеком, незнакомым и опасным, мне категорически не хотелось, чтобы не терпеть еще большего унижения, но последнее слово должно было остаться за мной.

Я выпрямилась, гордо вздернула подбородок и с вызовом посмотрела в колючие льдинки глаз.

– Сейчас твоя ярость мешает тебе услышать меня, но позже ты пожалеешь о том, что так легко предал меня и нашу любовь. В отличие от тебя я никого не предавала. Прощай!

Пара коротких слов шепотом… и вместо ожидаемого портала в воздухе с треском проскальзывают белые всполохи, впитываясь в не защищенную тканью платья кожу, обжигая и швыряя меня, скорчившуюся от невыносимой боли на пол. Приходится кусать губы до крови, чтобы не кричать в голос. Время, которое длится пытка, кажется бесконечным. Но боль постепенно уходит, оставляя меня обессиленной, дрожащей, с покрытым испариной лбом, но, к счастью, не покалеченной.