– Входи! – провозгласил он. Это была полная противоположность тому, как я представляла себе начало нашего ленча. Я ликовала, но не могла предсказать последующих событий.

Я вошла в квартиру, а Бен огляделся.

– Красивая у тебя квартира, – сказал он. – Чем ты занимаешься?

– Эти две фразы, сказанные подряд, означают «сколько денег ты зарабатываешь?», – ответила я. Я не вредничала. Во всяком случае, я себя врединой не чувствовала. Я его просто поддразнивала, и он тоже поддразнил меня в ответ:

– Мне просто трудно представить, что женщина может сама оплачивать такое замечательное место.

Я с деланым возмущением посмотрела на него, и он отреагировал так же.

– Я библиотекарь.

– Понятно. Значит, ты зарабатываешь хорошо. Это здорово. Я давно искал беби-маму.

– Беби-маму?

– Прости. Не беби-маму. Как называют женщину, которая оплачивает все потребности мужчины?

– Сладкая мамочка?

Он выглядел немного смущенным и от этого еще более очаровательным. До этого момента он, казалось, безупречно владел ситуацией, но теперь, обнаружив свою уязвимость, он… просто вскружил мне голову.

– Ну да, я это и имел в виду. А беби-мама что такое?

– Это когда ты не женат на женщине, но при этом она мать твоего ребенка.

– О нет, такую я не ищу.

– Не уверена, что кто-то такую ищет.

– Верно. Просто так получается, вот и все. Но парни ищут сладкую мамочку, поэтому будь осторожна.

– Обещаю.

– Так мы идем? – спросил Бен.

– Конечно. Я только возьму…

– Ключи.

– Я собиралась сказать «кошелек». Но и ключи тоже. Можешь представить, что бы было, если я бы я их снова забыла? – Я схватила ключи со столика, и Бен осторожно вытянул их у меня из руки.

– За ключи отвечаю я, – сказал он.

Я кивнула:

– Если ты считаешь, что так будет лучше.

Я снова и снова просыпалась в уродливом, отвратительном мире и каждый раз крепко зажмуривалась, вспоминая, кто я. Ближе к полудню я все-таки встала, но не потому, что могла посмотреть в лицо новому дню, а потому, что больше не могла смотреть в лицо ночи.

Я вышла в гостиную.

– Доброе утро, – поздоровалась Ана. Она сидела на диване, а увидев меня, встала и взяла меня за руку. – Что я могу для тебя сделать?

Я посмотрела ей в глаза и честно ответила:

– Ты ничего не можешь сделать. Что бы ты ни сделала, это не принесет мне облегчения.

– Я это знаю. Но ведь должно быть хоть что-нибудь, что я могла бы… – В ее глазах появились слезы. Я покачала головой. Я не знала, что сказать. Я не хотела, чтобы кто-то помог мне почувствовать себя лучше. Я не могла думать о том, что предшествовало этому моменту. Я не могла заглядывать в будущее дальше чем на этот вечер. Я не знала, как проживу следующие несколько минут, не говоря уже о следующих нескольких часах. И опять-таки я не знала, чем кто-нибудь мог помочь мне. Как бы Ана ни старалась, как бы ни вылизывала мой дом, какую бы мягкость и деликатность ни проявляла, Бена со мной все равно не было. Не имело значения, приму ли я душ, пробегу ли по улице голой, выпью ли все спиртное в доме до последней капли, Бена со мной все равно не было. Бен больше никогда не будет со мной. Я вдруг почувствовала себя так, словно не доживу до конца дня. И если бы Ана все-таки не присматривала за мной, не знаю, что бы я сделала.

Я села с ней рядом.

– Ты можешь остаться здесь. Побудь со мной. Легче мне не станет, но, я думаю, это поможет мне хоть немного поверить в себя. – Эмоции настолько меня переполняли, что я не могла плакать. Мое лицо и тело были до такой степени захвачены ужасом, что для остального не оставалось места.

– Хорошо. Я здесь, и я не уйду. – Ана крепко обняла меня за плечи и сжала. – Думаю, тебе не мешало бы поесть, – сказала она.