После того как я ответила на все вопросы, которых оказалось много, – о моей биографии, о том, где находится квартира и какая она (чего я в то время еще не знала), – мне сообщили хорошую новость и плохую новость.

Хорошая новость заключалась в том, что я, судя по всему, имею право на максимальную субсидию. Но радоваться было рано. Оказывается, все зависело от того, какую сумму муниципальные власти сочтут «разумной платой», подходящей для меня, в том районе, где я намерена жить. Тут мы столкнулись с препятствием. Квартира, которую считала подходящей для меня сотрудница отдела субсидий, по размерам примерно совпадала с клеткой для Уинстона. Так как квартира Дафны наверняка была куда больше и располагалась в районе, где жилье сдавали крайне редко и потому домовладельцы назначали любую цену, какую они пожелают, субсидия, которую мне выделят, едва ли покроет квартирную плату. Разницу мне придется доплачивать самой.

– Или доплачивать, или искать себе жилье подешевле, – предложила чиновница, добродушно улыбаясь мне из-за стойки.

Большего я не ожидала и понимала, что не могу жаловаться. Мне казалось, что я напрасно потрачу время, даже если просто схожу посмотреть квартиру. И все же я пошла туда, считая себя обязанной навестить Дафну ради Аластера.

Должна сказать, первый взгляд подтвердил мои опасения. Я поняла, что вряд ли придусь в том районе ко двору. Он оказался удручающе респектабельным, особенно по сравнению с тем кварталом, где я жила раньше. Меня словно закинули на другую планету. Сам дом был высоким, узким и стоял в длинном ряду таких же домов с общей стеной – чистенькими, с недавно покрашенными дверьми и сверкающими, вымытыми окнами. Высокое крыльцо вело к парадной двери; еще один пролет вел вниз, в цокольный этаж. Вся улица казалась неестественно тихой. Некоторые домовладельцы выставили у своих дверей кусты в декоративных контейнерах.

Такое не рекомендовалось делать на балконах дома, куда меня временно поселили до того. И контейнер, и растение исчезли бы минут через пять. Скорее всего, их сбросили бы вниз, на голову жильцов нижних этажей. Да, я увидела на улице Дафны жизнь, но совсем не такую, к какой привыкла.

Меня поразила одна странность. На тротуаре через равные промежутки, напротив входа в каждый дом были вварены круглые бронзовые диски, похожие на люки небольших индивидуальных бомбоубежищ. Люк перед домом Дафны был не таким, как соседние, а из матового закаленного стекла, вроде потолочного отверстия в подземном общественном туалете. Зачем?

Прежде чем показаться на глаза хозяйке, я тихонько спустилась по ступенькам вниз и подошла к двери, ведущей в полуподвал. Вход был узким; часть его перегораживала стена между домом и тротуаром, возведенная, судя по всему, недавно. Цели такой перепланировки я не поняла и очень удивилась. В двери цоколя имелось окошко; посмотрев в него, я увидела довольно просторное помещение. Оно оказалось светлее, чем большинство квартир в полуподвалах. Дополнительный свет попадал туда из окна на противоположной стене – мне показалось, что оно выходит в сад. Комната была заставлена вполне приличной мебелью. Через полуоткрытую дверь я мельком разглядела кухонный уголок. Даже с первого взгляда стало ясно, что внутри чисто, что там недавно сделали ремонт и жить там мне бы очень хотелось. Интересно, почему такая славная квартирка до сих пор пустует?

Чем дальше, тем больше мне казалось, что мне не по карману жить в такой роскоши, пусть даже и с помощью муниципалитета. Наверное, Дафна Ноулз нажмет тревожную кнопку, как только меня увидит. Когда-нибудь я, может быть, найду работу с приличной зарплатой, смогу совершенно преобразить и себя, и свой образ жизни, но сейчас у меня нет ни денег, ни работы, и эта квартира мне совершенно недоступна.