- Как доехала? – спросил папа, остановившись чуть в стороне.

- Неплохо, - вяло улыбнулась Диана. – Перед крыльцом мои чемоданы. Поднимешь наверх?

Он молча кивнул, обошёл своих женщин и выглянул на улицу. Присвистнул.

- Почему ты не сказала, что у тебя столько вещей? – возмутился папа. – Я бы одолжил машину у Симмонсов и забрал тебя.

- Ничего страшного, таксист мне немного помог…

- Боже, Хани! – перебила её мама, отступая назад. – Что с твоими волосами?

Диана мысленно закатила глаза. Она совершенно забыла исправить стрижку перед отъездом. Теперь придётся слушать лекцию о приличном внешнем виде женщины. У самой Элизабет Мастерс был просто идеальный каштановый пучок на голове, с кокетливо выпущенной на лицо прядью.

- Всё в порядке, - Диана убрала за ухо такую же каштановую прядь, как у матери. – Я обновила стрижку.

- Кухонными ножницами?

Почти. Но говорить об этом не обязательно.

- Нет, просто попался неумелый стажёр.

- Я запишу тебя к Нэтали, она всё поправит, - безапелляционно заявила мама, но тут же всплеснула руками и бросилась к кухне. – Курица сгорит!

- Как скажешь, мама, - пробормотала себе под нос Диана, ступая на лестницу.

Ей было всё равно, что её волосы будет «поправлять» пятидесятилетняя Нэтали, которая стригла Диди с детства. Не сказать, чтобы очень хорошо.

Ступеньки привычно поскрипывали под ногами. Сзади хлопнула дверь: папа всё-таки втащил чемоданы внутрь. Диана не оглянулась. Поднявшись на верхнюю ступеньку, она уже хотела свернуть в сторону своей детской спальни, но тут же остановилась. Спальня больше ей не принадлежала. Пару месяцев назад бабушка Ханна продала свой домик и окончательно перебралась сюда. Никто ведь не ожидал, что Диана бросит свой обожаемый Лондон и вернётся в родные края. Она и сама этого не ожидала. Она не собиралась возвращаться.

Но раз уж такое случилось, родители щедро выделили ей комнату над гаражом. Об этом они сообщили заранее по телефону. «Там, конечно, беспорядок, но мы всё разгребем к твоему приезду» - обещали они. Диана повернула туда. Пристройка всегда служила складом старых, ненужных, сломанных вещей, которые обязательно пригодились бы маме в случае апокалипсиса. Медленно повернув ручку, Диди заглянула внутрь. Тусклый свет, падающий через маленькое окно, освещал помещение недостаточно, поэтому Диана протянула руку и щёлкнула выключателем. И замерла, забыв опустить руку.  

Ничего не изменилось. Совсем. Склад остался складом. Обшарпанные оконные рамы без стёкол, ящики с пустыми жестяными банками, тряпки, коробка с ёлочными игрушками, какие-то сундуки, столовые сервизы, комод с покосившимися дверцами, и много-много чего еще. Грязное окошко наполовину завешено пыльной шторой. А в центре помещения старая двуспальная кровать с металлическими прутами в изголовье и изножье. Именно кровать занимала собою почти всё пространство.

За спиной Дианы шумно опустились на пол чемоданы. Папа подошёл и стал рядом.

- Да-а, - неуверенно протянул он, почёсывая затылок. – Мы хотели тут прибраться, но как-то заработались, закрутились… и… вот.

Диди моргнула, приходя в себя, аккуратно ступила внутрь по пыльному полу. Как раз этот момент выбрала дверца комода, чтобы жалобно скрипнуть и отвалиться.

- Всё нормально, пап, - бодро заявила Диана, развернувшись на пятках. – Я сама наведу здесь порядок. Пока мне нужно только чистое постельное белье.

Отец мялся в дверях, переступая с ноги на ногу и уставившись на отвалившуюся дверцу.

- Ты уверена?

- Конечно! Ты иди, я разберусь.

Казалось, он был рад сбежать. Родители дочь любили, но перестали ждать. Они привыкли видеть ее несколько раз в год, всегда налегке, веселую и беззаботную. Внезапное решение вернуться стало для них сюрпризом.