И стоило им вонзиться в глаза – а второй уничтоженный мною глаз тоже восстановился, – как тварь рухнула, опять схватилась за своё лицо, отпустив меня. Камень крошкой начал спадать с моего тела, я вмиг нашёл свою глефу, которая оказалась повреждена, стала представлять из себя два коротких копья… и со злостью накинулся на тварь.

Её тело больше не прикрывалось магией, поэтому я, цепляясь за него своим «новым» оружием, удерживался за тварь. Когда была возможность, я применял свои способности, когда был вариант, наносил серии ударов, чтобы добавить монстру проблем. И всё ближе и ближе подбирался к камню. Печати на лбу, кстати, у твари не было. Был такой же знак внутри самого камня. А значит, именно он – источник магии для всех, кто тут. Значит, именно его нужно уничтожить… и все нерождённые твари, которые не обрели свой источник, сдохнут. Почему-то в этом я был уверен.

Пока я полз, видел, как над тварью пролетали стрелы с верёвкой. Пока я рубил, видел, как мои товарищи пытались удерживать тварь прижатой к земле. У них не особо-то и хорошо получалось, но даже так она меньше билась в исступлении, даже так мне стало чуточку проще перебираться по её телу. И в конечном итоге я оказался возле него, камня – пульсирующего, завораживающего… так и тянуло дотронуться до него, обнять его…

– Твою ж, – мотнул я головой, сбрасывая наваждение, после чего со всей дури всадил два обломка моего оружия в этот источник чёрной магии.

Оба клинка вошли не то чтобы легко, но усиленные магией мощного выпада, укрепленные Аурой Аполлона, с увеличением моих физических возможностей от моей новой способности… он не выдержал. Оба клинка вонзились в камень, в этот кристалл на всю длину лезвия, разрядились магией, после чего камень начал покрываться огромным количеством трещин… и меня буквально отбросило мощнейшим взрывом в сторону.

Что происходило дальше, я не особо запомнил, видел моментами. Вот тварь бьётся в конвульсиях, а я судорожно пытаюсь встать на ноги, хватая ртом воздух. Вот мои товарищи начали рубить её столь неистово, что даже я мог позавидовать. Вот тварь больше не дёргается, а я пытаюсь куда-то и зачем-то ползти. А потом её лицо… Ники… она нависла надо мной и плакала. Но стоило мне шире открыть глаза, как она тут же улыбнулась и ещё сильнее разрыдалась, обняв меня, прижав мою голову без шлема к металлу своего панциря. А это было не так приятно, если бы она меня прижала к тому же месту, но без панциря…

– Стой-стой-стой… – я буквально чувствовал, как деформируется мой череп под напором её усилившихся рук. – Сейчас голову мне проломишь…

– Прости-прости, – тут же отпустила она меня, из-за чего я почувствовал свободу, лёгкость… а также отсутствие давления на мой многострадальный череп. – Что вообще произошло? Ты почему сам себя не лечил?

– Я пытался, – пожал плечами, отвечая на ее вопрос. – Но магия меня не слушалась после того… взрыва. Просто не хотела работать, и всё. Словно кто-то заблокировал мне возможность творить её.

– Это ненормально… – с опаской проговорила она. – Если во всем виновата Горгона…

– Кстати, убили? – уточнил тут же я. – Или не выходит?

– Не выходит! – ругнулся царевич. – Мы её рубим, колем, режем, а ей плевать. Просто всё заново зарастает. Но без камня она вообще ничего не может сделать. Тело её не слушается.

– У меня есть одна идея… – кряхтя поднялся я на ноги, достав из-за спины мешок, который до сих пор прикрывался моим щитом. – Как там говорится? Клин клином вышибают?

– Что ты хочешь? – нахмурился десятый, которого до сих пор потряхивало от злости.