Кроме наблюдения за больными Эриксона, вполне вероятно, что Листер самостоятельно изучал этот предмет незадолго до того, как Джулия попала в госпиталь Университетского колледжа. Фактически, ущемление грыжи, возникающее в результате проникающих ранений, было одним из острых вопросов в медицине из-за большого количества больных с ножевыми ранениями и несчастных случаев на производстве. Четырьмя годами ранее, в 1847 году, Джордж Джеймс Гатри написал книгу на эту тему. Хирург Бенджамин Траверс также много рассуждал по этому вопросу. В 1826 году он описал аналогичный случай в Edinburgh Journal of Medical Science. Женщина, о которой идет речь, была доставлена в больницу Святого Томаса с разрывом кишечника, который произошел по ее же собственной вине – она воткнула нож себе в живот. По прибытии в больницу больная лишилась чувств. Трэверс наложил на рассеченную часть кишечника шелковую лигатуру, затем расширил входное отверстие, вернул выпадающий кишечник на место и наложил швы. Пациентке сутки не давали ни пить, ни есть. Она продолжала восстанавливаться в течение следующих нескольких недель, пока не возникло внезапное воспаление. Чтобы снять его, хирург использовал 16 пиявок, а также назначил клизму. Рана в конце концов зажила, и женщина покинула больницу Святого Томаса спустя два месяца после операции.

Будучи студентом-медиком, Листер читал соответствующую литературу и медицинскую периодику. Кроме того, существовала еще одна причина, по которой он был подготовлен к тому, чтобы оперировать Джулию той ночью. Четыре месяца назад The Lancet объявила, что награда Fothergillian Gold Medal (которую лондонское медицинское сообщество вручало раз в три года) достанется тому, чьи исследования коснутся проникающих ранений в области живота и их лечения. Листер уже получил несколько наград за различные работы в Университетском колледже, и Fothergillian Gold Medal была одной из самых престижных. Может ли быть так, что он подробно изучал этот вопрос именно потому, что рассчитывал одержать победу?

Хотя операция прошла успешно, процесс выздоровления Джулии только начинался. Листер посадил ее на жидкую диету вплоть до момента выписки, чтобы снизить давление на стенки кишечника. Также он прописал Джулии регулярные инъекции опиума – в XIX веке из-за британской экспансии этот наркотик стал популярнее алкоголя. Прежде чем «Закон об аптеках» 1868 года ограничил продажу опасных веществ, любой житель Британии мог купить опиум у кого угодно – от парикмахеров и кондитеров до торговцев железом, табачников и виноделов. Листер назначал опиум пациентам всех возрастов, включая детей.

В течение следующих нескольких недель больная перешла под наблюдение Эриксона, так как Листер, несмотря на проявленное в операционной мастерство, формально все еще оставался его подчиненным. Как и у женщины в больнице Святого Томаса, у Джулии развился перитонит. Лечение Эриксона включало в себя использование пиявок, компрессов и припарок, чтобы снизить воспаление. В конце концов, Джулия поправилась. Позднее, в 1851 году, ее случай дважды упоминался в The Lancet. Журнал подчеркнул важность случившегося: «[Операция] имеет такое значение… Что мы сочли нужным углубиться в детали сильнее, чем обычно».

Спустя два месяца в один из влажных августовских дней Листер сел в омнибус, чтобы отправиться на другой конец города, в Олд-Бейли, и дать показания против мужа Джулии, который обвинялся в покушении на убийство. К середине XIX века хирурги стали частыми гостями в зале суда. Они выступали в качестве экспертов по ряду вопросов: психическое здоровье подсудимых, различные типы ранений, а также химические или физиологические симптомы отравления – в викторианские времена яд стремительно обрел популярность как средство устранения соперника. Листер был одним из шести свидетелей по делу Салливана.