– Добрый день, я по объявлению, на должность продавца…

– Продавца? – собеседник приподнимает густую бровь и скользит взглядом по моему лицу.

По коже пробегает мороз, и я непроизвольно передёргиваю плечами.

– Д-да, у вас там объявление висит на входе, – указываю жестом за свою спину.

Мне до дрожи не нравится то, как мужчина изучает мою внешность, поэтому хочется просто развернуться и уйти. Но я напоминаю себе, что пришла сюда по делу.

– А тебе лет сколько, красавица? – директор медленно приближается, обходя меня по часовой стрелке.

Чего он меня так разглядывает, словно я на кастинг какой-то попала?

– Восемнадцать, вот документы, – лезу в сумочку и вынимаю оттуда свой паспорт.

Ашот Георгиевич, так зовут мужчину, демонстративно долго изучает сначала мой паспорт, потом аттестат об окончании школы. То и дело поднимает на меня хмурый взгляд, от которого хочется поёжиться.

В итоге он говорит, что может принять меня на работу, но пока только на должность уборщицы.

Неохотно натягиваю на губы вежливую улыбку и выхожу из кабинета на поиски менеджера, который должен рассказать о моих обязанностях.

Внутренний голос настойчиво твердит не торопиться и как следует подумать, попробовать найти другое место. Но я принимаю решение поступать рационально и не разбрасываться предлагаемой работой.

К вечеру я не чувствую ног. С непривычки мышцы зудят от боли, и хочется поскорее оказаться в своей съёмной квартирке, которая ещё вчера показалась мне не самым лучшим вариантом. А уже сегодня я безумно скучаю по узкому дивану и тесной кухне.

Однако нормально отдохнуть мне не удаётся – в соседней квартире устроили то ли тусовку, то ли потасовку. Мужской нетрезвый голос вперемешку с женским визгом оказывается отвратительной колыбельной.

После второго часа сотрясающего стены шума я начинаю задумываться над тем, чтобы позвонить в полицию. Голова трещит, и руки сами тянутся за обезболивающим, которое я обычно ношу в сумочке.

Сильнодействующее средство, которое помогает практически моментально. Но выпить мне его не удаётся, потому что раздаётся неожиданный звонок в дверь.

Тревога цепкими лапками впивается в горло, заставляя каждый нерв моего тела вытянуться в струну. Кто это может быть, если ни одна живая душа не знает, где я нахожусь?

Аккуратно, практически бесшумно подхожу к двери и смотрю в глазок. На пороге стоит девушка из супермаркета, та простушка в огромных очках.

Что она здесь делает и почему так опасливо озирается по сторонам?

– Добрый… вечер… – мямлит знакомая незнакомка. Видеть я её уже сегодня видела, но лично не познакомилась.

– Добрый, – я хмуро окидываю девушку взглядом, подмечая торчащие из причёски пряди и надетый наизнанку мешковатый свитер.

– А… – она в очередной раз крутит головой, – можно позвонить с твоего телефона?

Девушка грустно улыбается и поправляет съезжающие на нос очки.

– Просто, мой телефон, он… а можно, я войду? А то там… – она в сотый раз смотрит на дверь квартиры, из которой доносится шум.

Молча отхожу в сторону, пропуская девушку внутрь. Не знаю, что у неё на уме, но интуиция подсказывает, что этой замарашке нужна помощь.

Незваная гостья снимает поношенные кроссовки, продолжая пугливо озираться по сторонам. Она напоминает мне маленького брошенного котёнка, никому ненужного и забытого.

Казалось бы, это меня пожалеть нужно: муж оказался предателем-скотиной, и я сбежала от него абсолютно неприспособленная к самостоятельной жизни. Но мне всегда улыбалась удача, и в ложившейся ситуации я с лёгкостью смогла найти выход. Единственная проблема, которая по-прежнему меня тревожит – это желание увидеть Матвея. Я смогла уйти от него, но он отказывается уходить из моего сердца.