Когда-то, до своего отшельничества в деревне, я был городским жителем, преподавал в институте, ездил как сейчас, на трамвае, и теперь город мне подсказывал, что новости исчерпаны не все, и действительно, поздним вечером звонок девушки. Калеичи – старая часть Анталии, – место его нынешнего пребывания.

Везение с билетами турецкого авиаперевозчика Pegasus и из аэропорта мчусь на такси, но точного адреса отеля нет.

Вечер. Где остановиться? Аspen. Когда-то с женой и маленьким сыном – это было первое место наших путешествий. Нам хотелось большой отель, хороший вид в окно, завтрак на террасе и поближе к морю. Поднимаюсь по ступеням, будто все было вчера, а не 20 лет назад. Называю администратору имя сына – нет, такой не проживает. Ну хорошо, я сниму номер на сутки.

Смотрю в окно, на дождь, накатывает волнение, скорее, в одном из соседних отелей он тоже стоит и смотрит на дождь.

Прошел час-другой. Дождь зарядил на всю ночь. Видимо, я привез его из Питера. Под утро дождь исчез. Улицы разом высохли.

Через небольшой парк спешу на пристань, к лодкам, маяку.

А вдруг мы встретимся? Прямо сразу. Помню, он маленький в этом парке не мог оторваться от охоты кошки на летучую мышь, на одном из старых деревьев.

Маяк, рыбацкие лодки и безмятежность.

Обратно вышел к уличным ресторанам. Сын любит посидеть с компьютером пока не печет солнце.

– Да, стакан фреша, да, апельсин, да, тешеккюр эдерим.

Полез за лирами. Из портмоне выглянула фотография. Здесь он совсем стеснительный, юный, а более поздних у меня нет. Вот еще одна, на лыжах, в подмосковном Доме отдыха «Березовая роща». Ему 6–7. Мы оба счастливы, и оба знаем кто нас фотографирует. Далеко – далеко та зимушка – зима, все уходит от нас. Жаль, не повторится.

Когда он был в младшем классе, раздали анкеты, сказали, что родителям не скажут. В графе «Что Вам нравится в папе?» Сын написал: «Чувство юмора».

Как после этого сказать, ты мне не отец?

Так не пойдет. Мы остались одни, я и он. Должны держаться вместе.

Еще пара отелей – среди постояльцев его имя не значится. Отелей и апартаментов много. Нужен другой алгоритм. Тем более друзья ему сообщили обо мне.

Чистильщик обуви, мимо которого я вчера шествовал с чемоданом, сегодня предлагает: «Давай почищу тебе чемодан». Шутник, он о чем-то догадался, но на фото не реагирует.

Я сделал круг к морю, и начал путь с набережной, от углового кафе прямо наверх, не поворачивая налево, здесь меньше магазинов и больше кафешек. Стоп! Ну ĸонечно, он свернул налево за Famous Steak Hause Gastro Bar. И прошёл ĸ White garden. Дизайнер не мог не обратить на него внимание и не подойти, и не зайти. Бутик-отель выделяется среди других, аккуратный, компактный, ухоженный, – кусочек Прованса в Турции.

Держит его один пожилой турок. И здесь удача. Он узнал сына на фото, повел наверх по узкой деревянной черной лестнице. Здесь сын снял номер, но утром съехал. Номер оказался миниатюрным, с железной широкой кроватью, как раньше у бабушек в деревнях, и крохотным низким окошком во двор. Удивляешься, ĸаĸ дверь не упирается в спинĸу ĸровати, и как спинка кровати не закрывает все окошко, а только половинку по вертикали.

Наверняка ему запомнился коридор. Коридор отеля White garden.

– Вон там он сидел?

– Да. Откуда Вам известно?

– Он заказывал такси?

– Этого я не знаю.

– Он был один?

– Да, один жил здесь, но сегодня срочно уехал.

Владелец отеля спокойно извлекает конверт и исчезает на лестнице.

«Отец, я знаю, ты приехал за мной. Но встречи не будет. Встречаться – это вспоминать маму. Для меня это больно и невыносимо.